– Пошли домой, скоро вечерять будут, – прервала мои нерадужные мысли Агнешка, вытирая о траву испачканные ручки.
– Идём, – тяжело вздохнула, поворачивая к дому.
На ужин опаздывать никак нельзя, в лучшем случае останешься без него, в худшем – получишь от тётки. Уж не знаю, как с ней живёт дядька Силуан, но Бажена – баба склочная, вредная, хотя хозяйство у неё доброе и всем одна управляется. Да и детей сестры не бросила, приютила, хотя своих хватает. Да, ласки не увидишь, но и к родным она не лучше относится. Просто Малуше не повезло, сама девка егозой была, а тётка баловства не любит.
– Явилась, – недовольно буркнула Бажена, расставляя на столе горшки, – неси с погреба сметану.
– Хорошо, – покладисто кивнула, быстро исчезая в двери.
– Малуша, и мёду прихвати, – крикнула вдогонку женщина, – тот, что с краю стоит.
– Ладно.
Ужин был сытным и невероятно вкусным. Что примиряло меня с этим временем, так это настоящая, не испорченная химией и всякой дрянью еда. Сегодня на столе стояла в горшке гречневая каша с разварившимся на волокна мясом, пахнувшая дымком. Капуста квашеная с клюквой, и мочёные яблоки. Пироги с рыбой, с капустой. На сладкое детям раздали по ломтю хлеба с мёдом, те запивали всё это молоком. Дядька Силуан, кряхтя от удовольствия, шумно пил мёд, ну а я довольствовалась ядрёным квасом, пахнувшим хлебом и яблоками.
– Малуша, надо к завтрашнему обеду шерсть додрать, Заряна с Годимиром на Холмовку поедут, сказали, отвезут.
– Хорошо, – мысленно хмыкнула, ощущая себя золушкой, в очередной раз утвердившись, что нужно это менять. Иначе так и буду ходить битой.
– Или к утру они рядились? – задумчиво промолвила женщина, взглянув на мужа.
– К обеду, – ухмыльнулся дядька Силуан, быстро смекнув задумку своей супружницы.
– Слышала? – недовольно сказала тётка, – иди, что сидишь.
– Пошла, – подорвалась, уже зная, что, если Бажена завелась, её не остановить.
До самой полуночи я драла эту шерсть, радует, что руки Малуши были привычные к тяжёлой работе и новых кровавых мозолей не появилось. Уставшая от непростого труда, вымотанная мыслями, я, свернувшись клубком, разместилась на узкой лавке и, стоило моей голове коснуться подстилки, как я тут же забылась беспокойным сном.
– Малуша, вставай, пора, тётка Бажена ругаться будет, – шептал писклявый детский голосок, дёргая меня за руку. Не сразу я поняла, что обращались ко мне, всё никак не свыкнусь с этим именем, – ну, Малуша.