По этой необычной команде худощавый блондин и красотка взялись за руки и расположились на ступенях эскалатора в форме скульптурной композиции «Рабочий и колхозница». Красный платок девицы при этом оказался как раз к месту, она сорвала его с головы, и знакомый вам ветер, уже побывавший в ноздрях студентов, начал развевать его, прямо как на скульптуре Веры Мухиной. Но этого нашим актёрам оказалось мало. В сложенных руках вместо серпа и молота они держали два гранёных стакана!
Когда скульптурная композиция сложилась, под дружный хохот толпы прыщавый очкарик с выражением продекламировал:
– Когда злосчастья и невзгоды
Тебя поймают в свой капкан,
Ты вспомни, друг, что для народа
Придуман Мухиной стакан!
1Одобрительные крики студентов прорезали свистки пришедших в себя контролёров. Скульптурная композиция распалась, толстяк внизу бросился вслед за участниками этой выходки на выход, извините за каламбур.
Ну, вот вам и событие. Да, а кто же его участники? Кому дерзкий весенний ветер надул в голову такую несусветную мысль – соорудить, как сейчас говорят, флешмоб с гранёными стаканами и декламацией стихов? Пока наши друзья спасаются от охраны и поклонников, я, по секрету, конечно, расскажу вам, кто они такие.
Начнём, с замечательной девушки в красном платке. Эта молодая особа имела прозвище «Семёновна». Идея флешмоба принадлежала именно ей. В этом факте нет ничего удивительного, потому что Семёновна была сумасбродной до крайности. «В каждом уме, как соль в еде, должна быть определённая доля глупости…» – говаривала она, рассказывая друзьям замысел очередной проделки. К своей потрясающей красоте наша девица относилась с большой иронией, беззастенчиво используя её для достижения любых целей, которые порождало её бурное, лишённое здравого смысла, воображение. Особое место в картине мира Семёновны отводилось лицам мужского пола, и место это было, мягко говоря, не очень почётным, что часто чувствовал на себе другой герой нашего рассказа – Рыбка.
Такой странной кличкой был наделён скульптурный напарник Семёновны. Рыбка обладал смазливой внешностью героя-любовника, но практическими достижениями в этой области не отличался. Тем не менее, все существа женского пола он снисходительно именовал «рыбками»: «Прогуливался я как-то раз с одной рыбкой…». Рыбка не мог преодолеть в себе излишне чувственное отношение к женщинам, а к Семёновне его просто тянуло как магнитом, безо всякой, сами понимаете, взаимности. Иногда дело доходило даже до рукоприкладства со стороны нашей красавицы, и такие происшествия были предметами шутливых разбирательств в нашей компании.