– Опять Лилинг до утра работает?
– Я за ней не слежу. – пожал плечами Никита. – Да и она мало с кем общается.
***
Лилинг и правда запершись в башне своего одиночества, каждый день бродила по закоулкам сложных уравнений, возвращалась к своим знаниям, пользовалась остатками мирового наследия в виде оцифрованных книг и привезённых сюда медицинских книг и билась над решением задачи.
– Привет. Ты ела сегодня? – спросил Костя, заходя к ней в кабинет.
– Мне кажется, мы всё решили, – вежливо, но очень сухо отозвалась девушка.
– Лилинг, мне нужны люди с хорошо работающей головой, а не выжатые лимоны. Сама посмотри на ситуацию критично, какой от тебя толк, если ты не даёшь организму даже краткой передышки. Нужно перезагрузиться.
– Мне всё время кажется, что вот-вот и я нащупаю эту нить. – обречённо сказала девушка.
– Ты же знаешь, что это уловка, игра стресса, чтобы утянуть тебя в депрессию. Нужно остановиться.
– Нужно вернуться за нашими материалами, оставшимися у бабы Василисы в доме. – сказала Лилинг, воззрившись на Костю.
– Я всё время думаю об этом, но пока не очень понимаю, как это сделать.
– А вертолёт?
– Нам нужно преодолеть где-то двести пятьдесят километров, туда и столько же обратно. У вертолёта запаса топлива примерно на восемьсот км, то есть по идее нам хватит, но есть много препятствий. В первую очередь мы не знаем можно ли там приземлиться, во вторых – вертолёт очень шумный и однозначно привлечёт долбиков, а значит нам нужна команда опытных бойцов, чтобы пробиться внутрь при необходимости. Ну и самая главная деталь – у нас нет запаса авиационного топлива на такое расстояние, и ещё там какая-то хреновина сломалась, а ребята на выезде пока что не видели разборки вертолётов.
– Костя, там остались очень важные материалы.
– Я знаю. – покивал мужчина. – Но посылать людей и машину на верную смерть нельзя. Мы ждём подходящего случая. Если вертолёт будет полностью исправен, то он даже сможет зависнуть и мы спустимся по тросам, там через шахту вентиляции тоже можно пробраться.
– Мы? Ты тоже собираешься туда?
– Конечно. – пожал плечами Костя. – А как иначе?
Повисшую тишину нарушил хриплый голос рации, и сквозь пелену помех стало слышно, как прорываются обрывки слов Кудрина:
– Не могу, – донеслось сквозь свист и шипение, – со второй группой нет связи, – слова снова провалились в бездну скрежета, – давно уехали.