Но нет. Друг согласился. Мы условились, что в следующий визит Евы я их познакомлю. В спокойной обстановке, ненавязчиво, не разглашая условий нашего договора. Я был уверен – отец одобрит мой план. Вот только вернуться сестре пришлось гораздо раньше.
И как только я разгреб более-менее дела, свалившиеся на меня после смерти отца, вспомнил о том, что обещал Алану.
Думать, что тогда погорячился, я себе запретил. Тем более, что отец перед самой смертью взял с меня обещание не просто позаботиться о Еве.
Я дал слово. Так что теперь дороги назад не было.
– Она ведь не в курсе? – спросил Бестужев.
– Конечно, нет.
Стоило только представить, что сегодня я сказал бы этой фурии о том, что ей предстоит выйти замуж за того, кого я выбрал, то наверняка бы она ругалась куда больше. Нет уж, пусть пока побудет в неведении. А возможно, Алан ей понравится, и их отношения в принципе получат вполне естественное развитие.
О том, что эта мысль отравляла меня неуместной ревностью, я старался не думать.
– Ты ведь придешь на похороны? – уточнил я у друга.
– Конечно.
– Тогда там я вас и познакомлю.
– Не очень-то радостный повод, – заметил Бес.
– Я же не говорю вам бежать на свиданку, – огрызнулся в ответ. – Всего лишь представлю тебя ей. Потом уже найдем еще повод.
– Твое право, – легко согласился Алан. – Я никуда не тороплюсь.
Я нахмурился и посмотрел на него.
– Если ты передумал…
– Нет. Но и бежать бегом по венец тоже не хочу, уж извини, – усмехнулся он. – Уверен, у нас будет достаточно времени, чтобы узнать друг друга.
Внутри противно резануло от его слов. Но так было правильно. Поэтому я согласно кивнул и постарался выбросить опасные мысли из головы.
Пересекаться с братом не было ни малейшего желания. И до вечера я так и просидела в своей комнате, пытаясь совладать с эмоциями. Разговор с Никасом сорвал все установки, над которыми я работала так долго. Словно и не было ничего.
Он снова это сделал – подчинил меня себе, даже не прикладывая усилий. И я лишь в очередной раз убедилась, что единственно верным решением было порвать все связи.
Теперь, когда отца не стало, сделать это будет легче.
В комнате все оставалось так, как я оставляла. И только отсутствие пыли говорило о том, что в нее регулярно наведывается горничная.
Как и в мастерскую мамы.
Каждый раз, приезжая домой, я приходила туда и могла просидеть чуть не целый день. Потому что хоть и прошло четыре года, мне по-прежнему было больно. По-прежнему ее не хватало.