1 декабря 2014 г. Президент Российской Федерации В. В. Путин официально заявил об отказе Российской Федерации от дальнейшего строительства «Южного потока» и начале реализации нового проекта – «Турецкого потока».
Инвестиции, вложенные в строительство «Южного потока», остались погребенными в песке Черного моря. Общая сумма убытков «Газпрома» и его европейских партнеров составила, по некоторым оценкам, более 4 млрд долларов.
Но эта история руководство «Газпрома» ничему не научила, и оно приступило к строительству двух линий трубопровода «Турецкого потока», имея согласование лишь на одну из них – для внутренних нужд Турции, которая и так имеет в избытке дешевый газ, поставляемый из Азербайджана.
Вторая линия трубопровода предназначалась для стран Южной Европы. Она почти построена, но, как и «Южный поток», остается морским «недостроем» ввиду отсутствия не только необходимых согласований, но и наличия иных инфраструктур транспортировки газа, в том числе из Азербайджана по Трансанатолийскому (Trans-Anatolian) и Трансадриатическому (Trans Adriatic Pipeline) трубопроводам, которые уже поставляют газ в Южную Европу и смогут выйти на полную проектную мощность в 2021 г. Помимо этого, расширяются действующие либо проектируются новые средиземноморские трубопроводы, соединяющие мощные нефтегазовые месторождения «Левиафан» (Израиль), «Афродита» (Кипр), «Хаси Р’мель» (Алжир) и др[79].
Но и эта история ничему не научила, и «Газпром» предпринимает третью попытку, начав в мае 2018 г. без необходимых согласований строительство «Северного потока-2», общая стоимость которого составляет около 10 млрд долларов США. Чем закончится эта история? Не знаю. Есть лишь чувство тревоги и упование на чудо, что «Северный поток-2» не станет очередным провалом российских «эффективных менеджеров».
Геополитическая реальность проявляется и во многих санкциях, иных ограничительных мерах под действие которых попадают не только крупные, но и средние и даже мелкие российские компании.
Речь здесь идет не только о целевых антироссийских санкциях, связанных с вхождением Крыма в состав России и ее противостоянием с Украиной. Многие российские юридические и физические лица становятся объектами санкций за содействие либо сотрудничество с теми государствами и компаниями, которые уже находятся под санкциями, установленными законодательством США, в том числе Законом «О международно-экономических чрезвычайных полномочиях» (International Emergency Economic Powers Act) от 28 октября 1977 г.; Законом «О национальном чрезвычайном положении» (National Emergency Act) от 14 сентября 1976 г.; Законом «Об отмене поправки Джексона-Вэника в отношении России и Молдовы и об ответственности за соблюдение верховенства права имени Сергея Магнитского» (Russia and Moldova Jackson-Vanik Repeal and Sergey Magnitsky Rule of Law Accountability Act) от 14 декабря 2012 г.; Резолюцией Конгресса США «О противодействии противникам Америки посредством установленных законом санкций» (Countering America’s Adversaries Through Sanctions Act) от 2 августа 2017 г.; «Правилами применения санкций, установленных в отношении транснациональных преступных организаций» (Transnational Criminal Organizations Sanctions Regulations), утвержденных 12 января 2012 г. Службой контроля за зарубежными активами Министерства финансов США (Office of Foreign Assets Control, Department of Treasury), а также многими другими нормативными правовыми актами, в основном исполнительными приказами Президента США