В. Шейнис, будучи сторонником пропорциональной системы, обоснованно полагал, что на пути к ее исключительному применению нужно пройти этап германской системы, в которой пропорциональный элемент преобладает, но не исключает элемента мажоритарного, позволяющего избирателям выдвигать кандидатов и самовыдвигаться. Германский избирательный закон предусматривает, что основной принцип распределения мандатов пропорциональный. Из числа мандатов, полученных партийными списками кандидатов, исключаются мандаты, полученные кандидатами соответствующих партий в одномандатных избирательных округах. Для пропорционального распределения применяется 5-процентный заградительный барьер, однако партия, получившая менее 5 % голосов, допускается к распределению, если в одномандатных избирательных округах провела не менее трех своих кандидатов.
Вообще, определяя целесообразность той или иной избирательной системы для России, приходится иметь в виду, что критерии, более или менее достаточные на Западе, у нас могут утратить всякое значение, да по сути уже и утратили. Мажоритарная система в условиях нашего федеративного устройства неизбежно нарушает принцип равного избирательного права, поскольку есть чрезвычайно малые субъекты Федерации – некоторые республики, автономные округа, небольшие области, представительство которых политически нельзя растворить в более крупных избирательных округах, формируемых на основе единой нормы представительства. В малых республиках обычно господствуют кланы, которые и определяют, кто станет депутатом. В других избирательных округах, как показал опыт, оставалось бы значительным влияние административного и в меньшей степени финансового ресурса (иногда они сливаются). При пропорциональной системе имеет место то же самое, причем в прессе описаны случаи продажи партийным руководством мандатных мест в списках кандидатов. Соперничество программ у нас не получается, потому что они зачастую выглядят как близнецы-братья. Но это все уже за пределами рецензируемой книги: в 1993 г. трудно было предположить, до какой степени изощренности могут дойти наши фальсификаторы выборов.
Возвращаясь к монографии В. Шейниса, хочу подчеркнуть, что теперь ни одна полноценная работа по политической истории России данного периода и по истории российского государства и конституционного права невозможна без использования этой книги. В ней существенны и описание малоизвестных, но важных событий и других фактов, и особенно оценочные суждения автора. Жаль, что тираж книги (1000 экз.) слишком мал даже для снабжения библиотек, а приобрести ее весьма трудно уже теперь.