Ревя, грохоча и сотрясая басами себя и окружающий мир, Веста вылетела из города, чувствуя, что ведет себя не совсем адекватно. То ли сказывались ночные медицинские процедуры с непонятной капельницей, которая, по словам доктора, должна была ее «взбодрить», то ли девушку накрыл шок понимания того, что жива она только чудом. Веста никогда не слушала музыку на такой громкости, но ей казалось, что только этот звук на полную мощность и удерживает ее живой, помогая сохранить сознание.
Утренние дороги в пригороде пустые. Пара-тройка фур и рабочих грузовичков с удивлением жались к обочине, пропуская гремящий автозвуком джип, за которым гналась вереница машин с воющими сиренами. Шум стоял знатный.
Несмотря на то что сознание находилось на грани отключки, Веста сообразила, что приближается к месту, где, скорее всего, дорогу перекроют, и поняла, что до Новоникольска она не доедет. И вот судьба вмешалась снова. В боковых леерах зияла пробоина от недавней аварии. Веста заметила ее издалека и, особо не думая, направила джип в дыру. Одна из оторванных балок задела боковину ее авто, оставив на джипе глубокую царапину, но ходу не помешала. Веста умудрилась даже не перевернуться, когда съезжала с крутого обрыва, который временно задержал погоню.
Спустившись с откоса, джип издал какой-то грустный звук, но не развалился и покатил дальше – к кромке непроходимого леса, в котором не виднелось ни намека на дорогу. Лишь музыка играть перестала.
А сейчас должны появиться вертолеты, подумала Веста, чувствуя себя по-настоящему пьяной. Но небо, мелькающее сквозь ветки, было чистым, и даже сзади звуков погони она вроде как не слышала. Впрочем, Веста уже ничего не слышала. После эксперимента с автозвуком на полную мощность уши заложило, а сам джип ревел так надсадно, что она ничего, кроме этого рева, не различала. Машина врезалась в низкий подлесок, ломая молодые стволы и оставляя после себя широкий след новой просеки.
– Еду до первого взрослого дерева, которое отомстит мне за своих сестер и братьев, – уже совсем ничего не соображая, прошептала Веста, отчаянно крутя рулем. Ей казалось, что прошло не меньше пяти минут с тех пор, как она скатилась с откоса, но часы на приборной доске показали целый час. Телефон от тряски и бешеной езды закатился куда-то под сиденье, откуда еще временами раздавался жалкий трезвон. «Боятся за мое сердце, сволочи!» – поняла Веста и снова поддала газу, переваливая через какое-то бревно. В глазах рябило от серых стволов и мелькавшей между ними темноты, а небо надо головой из голубого вдруг стало белым.