– Идиот! – закричала я. – Нашел, чем шутить!
Они все равно еще дети. Которые не понимали всей опасности Гнева, хотя и видели припадки у Тео, и знали, что если у одного из близнецов проснется Гнев, то, скорее всего, он убьет второго. Им это и в самом деле казалось временами забавным. Они все хохотали. Черствые, непослушные дети!
Мы с Юсой бегали между горшками с лидонией, стараясь не зацепить какой-нибудь из них. Брат все еще звонко ржал, увертываясь от моей тряпки, а я была такая злая, и волосы липли к мокрому от пота лицу, и еще ни разу не попала тряпкой по Юсе, и это злило меня больше всего. Под ногами у меня мельтешили Юль и Рос, которые сразу же включились в игру, а Ранко уже валялся, схватившись за живот, надрываясь от смеха.
Но постепенно злость проходила, оставался только азарт: прихлопнуть убегающую цель, и я тоже начала смеяться, как всегда, не в силах устоять перед этой мальчишеской кутерьмой. И в глубине души я знала, что очень рада: на этот раз все обошлось. Дурацкая и злая шутка осталась всего лишь шуткой, и это было самым замечательным в этой игре.
Уже и непонятно, кто за кем гонится: кажется, малыши устроили охоту на меня, они хватали за ноги, тянули в сторону, и в какой-то момент, когда я настигла Юсу, мы все не удержались и дружной кучей повалились на пол.
Хватались друг за друга, не давая встать, и руки, и ноги, и мордашки близнецов уже все перепачканы землей, и наш смех, казалось, пробивал стеклянный купол оранжереи.
– Что вы делаете! – голос Тео прорезал наш смех и вообще всю возню.
И был таким властным, что мы застыли в тех позах, в которых он нас застал: Юса прижимает меня к себе сзади за плечи, нога Юля на моем ухе, а моя рука обхватила Роса за талию.
– Что? Вы? Делаете? – отчеканил Тео еще раз, и в оранжерее словно повеяло холодом.
– Балуемся, – до Юля в последнюю очередь доходила неловкость момента. Он не принимал ставшую неприятной атмосферу, малышу хотелось продолжать это веселое барахтанье. – Тео, мы играем. Пойдем к нам.
– Немедленно поднимитесь! – Тео не кричал, говорил обычным голосом, но от этого вдруг стало страшно. Лучше бы он кричал, тогда бы оставался прежним знакомым Тео, нашим братом, а не этим равнодушным жутким человеком.
– Ты чего? – Ранко, наблюдавший за нашей беготней со стороны, резко перестал смеяться. – Тео, мы просто…