– У вас очень вышколенные слуги, – сказала я ей, меняя скользкую тему. – Тот, который привел меня сюда… Необычный.
– Это Арив, – рассеянно ответила Вира. – Не «он», а «она». Арив была первая, которую я сконструировала после Вторжения. Крозе потеряли свой Гнев, а рук, чтобы привести все в порядок, у нас не хватало…
– У Арив много… рук, – подтвердила я.
– Ага. Мне попалась на глаза маленькая паучиха, когда я задумалась о том, чтобы создать себе помощника.
Вира провела рукой по пыльному столу.
– Движок Арив нисколько не уступает энергии Гнева. Честно говоря, я очень этим горжусь. Но, Клен, разве в Доме Шиори…
Я покачала головой:
– Я все делаю сама. У нас нет слуг.
Она посмотрела на меня тем странным взглядом, от которого мне было неуютно на рауте. Там, на слабо подсвечиваемой террасе.
– Дом Шиори славился когда-то своими куклами, – наконец-то произнесла Вира. – Они были… прекрасны.
– Может быть, – я пожала плечами. – Но сейчас их нет. Никогда не видела ничего подобного с тех пор, как попала в бункер времени. Но, Вира… Ты приглашала меня. И…
– Ты ищешь в моем приглашении какой-то тайный смысл?
Она рассмеялась.
– Просто симпатия. Мне хочется побольше общаться с тобой. Ты очень интересная.
Это было неожиданно.
– С чего бы? – переспросила я. – Самая обыкновенная. И даже хуже. Домохозяйка с пятью не совсем еще смышлеными братьями, которые ежеминутно требуют неустанной заботы. Просто замороченная домохозяйка, к тому же не совсем здоровая.
Кажется, недавно я уже это говорила. Точно! Этому… Из Дома Кайли. Лею.
– Не скажи… – протянула Вира. И опять замолчала. Только упорно водила указательным пальцем по пыльному столу, чертила геометрические фигуры. Они получались ровные и четкие – квадрат, круг, треугольник. И снова – треугольник, квадрат, круг. Ни одна линия не дрогнула.
Этот Дом Крозе скрывал в себе такую чертову уйму загадок. И мне очень захотелось их разгадать.
– Вира, – позвала я тихо, ее палец дернулся, и впервые линия треугольника, который Вира в этот момент выводила, пошла криво.
– Извини, – сказала она. – Что-то я задумалась. О чем мы говорили?
– Вообще-то я хотела спросить тебя… О том, как это: выйти из бункера времени?
Она пожала плечами:
– Честно сказать, ничего особенного. Это словно проснуться. Ты спишь и видишь сон, а потом просыпаешься, и этот сон остается с тобой, все, что там случилось – остается, только еще есть настоящая жизнь, и ты входишь в нее вместе с памятью о своем сне. Мягко. По крайней мере, я не испытала никаких потрясений. Просто проснулась.