Само строение было из тёмно-серого кирпича, с тёмно-синей крышей. Сделанные на заказ кованые решётки украшали оконные рамы первого этажа, на втором же окна дышали свободно. Входная дверь на первый взгляд выглядела очень массивной, выполнена она была из дерева, с причудливыми узорами в виде веток плюща, спускающегося по обе стороны. Но стоило к ней приблизиться и взяться за ручку, как оказывалось, что открывается она с лёгкостью, будто становится невесомой.
По переднему фасаду дома, почти до самой крыши, вились стебли плетистой розы с бутонами белого цвета. В те моменты, когда она цвела, вокруг стоял такой аромат, что казалось, будто он обволакивает дом и пьянит своим сладким запахом.
Снаружи дом не выглядел огромным, поэтому, оказавшись внутри, гость не мог понять, откуда взялось столько просторных комнат и петляющих коридоров.
Интерьер, выполненный максимально просто, но со вкусом, отличался градиентными оттенками: местами от почти белых до практически черных. Не было огромных люстр и дорогих ковров, а мои детские фотографии и рисунки украшали стены вместо роскошных картин знаменитых художников. Кухня в классическом стиле подчёркивала тётин перфекционизм и строгий нрав. В спальнях на втором этаже внимание уделялось скорее качественным матрасам, нежели вычурным кроватям. Поэтому их каркасы имели гладкие изголовья, обтянутые велюровой тканью. Не смотря на простоту в обстановке, атмосфера здесь дышала теплом и уютом.
Как же я любила этот дом! Мне он был ближе, чем место, где я родилась и выросла. Не могу объяснить эти ощущения, ведь должно быть наоборот, но в моем случае дело обстояло именно так.
Зайдя в дом, папа отправился наверх относить вещи, а мы с мамой последовали за тётей на просторную кухню. София взяла хрустальную вазу и, набирая в неё воду, обратилась к сестре.
– Дорогая, может после вашего отъезда оставишь Адель на пару дней у меня погостить?
– Конечно! Почему бы и нет. Сегодня суббота, мы с Сэмом уедем завтра вечером, а дочку тогда заберём где-то к среде.
– Отлично! – просияла в ответ София, и на её узком лице появилась милейшая улыбка, которая могла согреть любого гостя.
Я же в это время была занята поисками ещё одного любимого мною создания, заглядывая в углы и дверные проёмы комнат.
– Чарли! Где же ты, пёсик? – звенел детский голос.