– Женек! Ты что ли? – донеслось из избы, и девочка вдруг покраснела.
– Я, теть Люб, – прокричала она в ответ и, стрельнув глазами в пол, поднесла палец к губам, призывая парня к молчанию. Тот кивнул, соглашаясь. – Уже иду!
Она влетела в кухню, наспех прикрыв за собой дверь, и схватила со стола покрытую красной эмалью миску.
– Дед как? – спросила старушка.
– Работает, – ответила Женя и поспешила ретироваться.
Парень ждал ее у калитки. Невысокий и крепкий, широкоплечий, даже слишком широкоплечий для своего возраста. Темные, чуть вьющиеся волосы и пронзительные голубые глаза. Женька даже задержала дыхание, разглядывая эту красоту, а потом не удержалась и прыснула, заметив, как он неловко перехватил в руках банку с молоком.
– Илья, – сказал парень и улыбнулся так, что не улыбнуться в ответ было просто невозможно.
– Евгения, – ответила Женька и потупилась, в тайне проклиная свое имя. Евгения… Босые ноги, шорты из старых протертых джинсов с зашитой дырой на попе, рубашка в клетку с закатанным рукавом и красная эмалированная миска в руках. Курносый веснушчатый нос, русые волосы под каре, а губы перепачканы в землянике.
– Рад знакомству! Живешь здесь?
– На лето приезжаю.
– Дачница, значит?
– Здесь все дачники, кроме тети Любы, – пожала плечами Женя и добавила: – Это ты в дом на краю приехал?
– На краю чего? – не понял Илья.
– На краю кладбища, – произнесла, понизив голос Женька.
– Кладбища? – переспросил парень.
– Ага. Заброшенного…
– Да ладно! – Илья даже присвистнул от удивления.
– Не веришь… – расстроено протянула Женька. – Ну и пожалуйста. А мне домой пора.
– Пойдешь гулять вечером? – донеслось ей в спину.
– Пойду, – крикнула она в ответ и тут же прикусила себе язык. Дура! Кто же так сразу на свидание соглашается?