Прошло пять минут, десять, потом пятнадцать, но врача всё не было. Она уже порывалась сорваться с места и бежать – бежать далеко отсюда, чтобы этой злополучной больницы даже на горизонте не было видно, но тут дверь резко распахнулась, и в комнату вошёл мужчина в зелёном медицинском костюме.
– Добрый день! – он весело подмигнул ей и, подойдя вплотную, уставился на её несуразно забинтованную руку. – Как же вы умудрились? – тут же спросил он, начиная разматывать окровавленный бинт на пальце.
– Сама не знаю! – ответила рассеянно Олеся своей первой любви. Да! Это был он – мужчина её давних грёз, её первая горькая любовь. Он почти не изменился, только ещё больше возмужал. Её взгляд предательски скользнул на его крепкую руку – но обручального кольца она не заметила.
– Как вас зовут? – поинтересовался доктор.
– Маргарита, – представилась она именем своей сестры. Вечером она всё ей расскажет, и они вместе посмеются над этим. Но не сейчас – сейчас ей совсем не до смеха.
– Очень красивое имя, – произнёс Подолянский и, осмотрев рану, пояснил: – Придётся наложить пару швов… Не переживайте, всё будет быстро и безболезненно – я вам сделаю обезболивающий укол, – начал успокаивать он, заметив, что Олеся нервозно ёрзает правой рукой по бусинам на своих джинсах.
– Я не переживаю, – воскликнула тут же она. Так и было – она не боялась манипуляций со своим пальцем, она боялась только одного – быть разоблачённой.
– Это хорошо, – похвалил Александр Николаевич. Зашла медсестра, но он уже колдовал над пальцем без её помощи – сам подобрал нужную хирургическую нить и иглу.
Олеся зажмурилась и немного отвернулась, чтобы не смотреть. Боли она действительно не почувствовала – значит укол уже действует.
И тут, наложив последний шов, хирург вдруг спросил, глядя Олесе прямо в глаза:
– Мы с вами случайно не знакомы?.. Да и фамилию я вашу где-то слышал… – он кинул быстрый взгляд на её медицинскую карту.
У неё зарябило от ужаса в глазах. Она ожидала какого угодно вопроса, но только не этого. Но Олеся берёт себя в руки и невозмутимо отвечает:
– Нет, я вижу вас впервые… – умело лжёт она, но легкий румянец может её выдать. С досадой на себя, она едва заметным жестом поправляет парик на голове.
– Хм… понятно, – произносит доктор и, забинтовав шустрыми движениями её палец, начинает наставлять: – Теперь будьте аккуратнее с садовыми инструментами… А через восемь дней приходите сюда же – чтобы снять швы, – он в последний раз окинул её пристальным и изучающим взглядом, потом простился и вышел в коридор.