Только неунывающий голос не сдавался и продолжал объединять Женю с тем, что она потеряла. Она не расставалась с наушниками ни на минуту: с ними ложилась спать, с ними просыпалась, в них засыпала. Звуки внешнего мира тогда угасли, оставив только пустоту снаружи и голос внутри.
Присев напротив кровати, она улыбнулась, глядя на плакат со звонкими усами.
Мужчина в полуденном пиджаке и с микрофоном улыбнулся в ответ.
«Я ведь знала. Всегда знала. И как я могла сомневаться!»
Сомневаться Женю заставила она. Девочка, что подняла куклу, которой не было.
Это случилось вскоре после смерти природной легкости. В один из уже по-настоящему июльских дней между пятым и шестым классом Женя по привычке гуляла в большущих наушниках и слушала его слова. Слушала слова и искала то, что от нее отделилось, а нашла Её. Точнее, увидела. Девочку в черном, что любит собирать белые цветы.
– Странная какая. У нее что, игрушек других нет? – подумала тогда Женя.
Глядя на нее, Женя не сомневалась: она точно причастна к Этому.
Как-то замешана в этом!
Осмелев под слова своего певца, Женя подошла к девочке с белым воротничком и сухо, и даже как-то грубо спросила:
– Что ты здесь делаешь?
Девочка промолчала, даже голову не подняла.
– Очередную куклу кому-нибудь подложить хочешь? – прогремела Женя.
– Не понимаю, о чем ты, – холодно ответила девочка, не поведя даже глазом, продолжая расправлять сжавшиеся лепестки.
– Все ты понимаешь, маленькая лгунья! Не притворяйся! Я тебе видела! Тогда! В тот день, когда… Когда ты чуть… Когда грузовик чуть не переехал ее… Она мне все рассказала, знаешь ли? Про ту куклу, к которой она побежала прямо под дурацкий грузовик. Это что… выходит, ты еще одну куклу ей подложила? Это из-за тебя она…
– Нет, – спокойно произнесла девочка.
– Что «нет»?
– Я тут ни при чем.
– Вот как… – сжались кулаки. – Значит, ни при чем. Знаешь, в моей привычке нет бить детей, но ты… ты просто вынуждаешь. Хотя… я не опущусь до этого, – выпрямила пальцы. – Я просто схвачу тебя за твой дурацкий воротник и потащу в полицию – скажу, что это ты убила ее!
Девочка подняла взгляд и посмотрела двумя глубокими темно-карими глазами:
– Я же говорю, никого я не убивала. Я не виновата, что твоей подруге нравятся куклы.
Женя отступила. Такой глубины чего-либо вообще она никогда не видела. Словно все окружающее – лишь маленькое крыльцо подъезда, а все остальное там – в подъезде. Внутри тех карих впадинок.