– Обойдусь, – отказалась я и села на стул рядом с бабушкой.
– А я поем шоколадное, – с радостью ответила ба.
– Угощайтесь, – улыбнулся он ей.
А после угостил и других лежащих в палате пациентов.
– Я тогда пойду, раз ваша внучка уже здесь. Но мы с вами будем на связи, – обратился он к бабушке.
И они попрощались.
– Скажи честно, это ведь он был виноват, не так ли? – шёпотом спросила я, когда он покинул помещение.
– Мы оба были виноваты, – так же тихо ответила она. – Я пыталась перебежать дорогу в неположенном месте, а он отвлёкся на телефон. Но зачем мне портить пареньку жизнь? Уверена, для него сегодняшний день стал уроком.
– Каким уроком? – я закатила глаза, смотря на неё, как на наивного ребёнка. – Что за пакет мороженного, ему все сойдёт с рук?
– Думаю, он вынес другой урок и впредь будет более внимательным на дорогах.
– Ты наивная.
– Время покажет, моя дорогая.
Время показало, что бабушка оказалась права. Ираклий вынес правильный урок с того происшествия. И за последующие четыре года, что мы были вместе, он никогда не отвлекался за рулем на экран телефона. Он мог говорить по нему, но глаза его всегда были устремлены на дорогу. И если вдруг, ему нужно было переключить своё внимание на что-то или кого-то, он всегда парковался у обочины.
Когда бабушку выписали из больницы, я отпросилась со школы и пару недель оставалась у неё, чтобы ухаживать за ней и помогать с хозяйством. Я выходила во двор, собирала дрова, топила печь в доме, готовила и убиралась, а по вечерам неслась в город на тренировки. Ведь, как говорили мои наставники: «Единственная уважительная причина вашего отсутствия – смерть».
Только благодаря бабушке и её пенсии я продолжала все эти годы заниматься бальными танцами. Мама отказывалась давать деньги. Говорила, что ей абсолютно всё равно на мои желания, и она не будет выделять часть денег на мои занятия. Она называла меня бездарностью, кривоногой, деревянной. И я бы поняла эти гнусные слова, если бы они совпадали с реальностью. Я была высокой, как папа, с длинными ровными ногами и обладала достойной пластикой. Возможно, в ней говорили обида, зависть, непринятие реальности – мне сложно судить. Но несмотря на всё это, тогда, будучи подростком, я всё ещё надеялась, что однажды она очнётся и станет моей прежней любимой мамой.