– Но пока я здесь, почему бы не заняться полезным делом? Тем более, это Алексей и Лина. Я бы не отказала им ни при каких обстоятельствах.
– Я рада, что тебе будет, чем заняться.
Я улыбаюсь краем губ, и вновь опускаю взгляд на тарелку. Нет сил даже притворяться, что всё хорошо.
– Что тебя беспокоит? – бабушка прикасается к моей руке, которая играет вилкой с едой.
– Да так, – задумываюсь, стоит ли с ней делиться своими переживаниями.
– Ты ругаешь меня, что я постоянно что-то скрываю от тебя, чтобы не расстраивать, а сама поступаешь так же.
Я поднимаю взгляд на неё, улыбаюсь уже искреннее. Люблю её чуткое сердце.
– Я вчера столкнулась с Ираклием, – говорю тише.
Она ахает и закрывает руками рот.
– Бабуль, – мне становится смешно от её реакции.
– Вы поздоровались? Поговорили? Он тебя сразу узнал? – взволновано тараторит она.
– Узнал сразу. Не поздоровались. Он без прелюдий приступил к оскорблениям, – спокойно отвечаю ей.
– Негодник такой! – возмущённо цедит бабушка. – Ты столько натерпелась из-за него, а он ещё оскорбляет! Дать бы ему один хороший подзатыльник, чтобы пришёл в себя.
– Не из-за, а ради него. И он ничего не знает, поэтому имеет право злиться, ругаться, ненавидеть.
– Пора ему узнать правду!
– Чтобы что? У него всё хорошо. А значит, оно того стоило.
– Опозорила себя, лишилась друзей, ушла из профессионального спорта – и это всё стоило того?
– Его мечты сбылись. Он там, где должен быть. Значит, оно того стоило, – произнеся это вслух, мне становится легче.
Я вспоминаю, ради чего всё было, почему так поступила, и успокаиваюсь.
– А твои мечты? Кто о твоих мечтах позаботится?
– Мои мечты тоже сбылись, разве нет? Я вырвалась из этого города. Танцую и путешествую.
Ба что-то говорит мне, но я перестаю её слышать. В ресторан входит семейная пара. Всё такая же яркая, живая и невероятная женщина и мужчина под стать ей, чья рука аккуратно лежит на её талии. Я замираю.
Люди, которые хотели и делали всё возможное, чтобы заменить мне родителей. Люди, которые, несмотря на весь хаос вокруг, не посмели осквернить меня грязным словом. Люди, которые не растоптали, а подали руку помощи, даже несмотря на то, что их сын меня возненавидел.
Я хочу окликнуть их, хочу подойти к ним. Хочу обнять и прижать к груди. Но отворачиваюсь, боясь быть ими отвергнутой. Прошло так много лет, и они, возможно, уже давно обо мне забыли.