О том, что мой друг по переписке умеет взламывать чужие аккаунты, я знала уже давно, но каждый раз это вызывало восхищение. Обычно он не читал переписки людей, связанных с потенциальными клиентами, чтобы не привлечь случайно к себе внимание, а вместе с тем и к нам. Но тут Лучок видимо и в правду волновался больше обычного.
Эл: «Перестань нагнетать! Лучше расскажи, как твой день прошел?»
От внезапно раздавшегося над ухом голоса, я вздрогнула.
– Электа, я тебя уже миллион лет зову, – ворчал блондин, нависший над диваном, – быстро едим и за работу. Дел невпроворот.
Я подскочила на ноги, блокируя экран.
– Духи никуда не уйдут, – заговорщически прошептала я, обходя Эйда.
Он усмехнулся:
– А денежки могут незаметно ускользнуть. И вообще, ты что успела с кем-то познакомиться, пока шмотки покупала?
– Ага, – соврала я, оказавшись на просторной кухне.
Резные черные шкафчики с золотыми ручками резко контрастировали с современным панорамным окном, словно из разных эпох.
– Отвратительно, – буркнул парень, – посмотрела, а теперь на выход.
Под ворчания, что я еще не увидела все комнаты, парень пихал меня обратно в зал.
– Потом, – сообщил Эйд, – сейчас нужно заняться кабинетом.
– Пожалуйста, хоть одну ночку тут поспим, а потом за работу? – Я умоляюще округляла глаза.
Хотелось полежать на приличной кровати, попялиться в панорамное окно, потрогать дорогие простыни. «Интересно, они приятнее на ощупь чем обычные?» крутился в голове дурацкий вопрос, не дающий мне покоя.
– Нет, ты тут только по делу и не минутой больше. Напоминаю, моих накоплений сюда вложено семьдесят процентов.
– Но идея то моя была! – возразила я у выхода.
– Если параллельно с делом удастся замутить с богатенькой старушкой, то так уж и быть, буду подкармливать тебя, – накидывая на плечи пальто, сообщил Эйд весело.
В глазах же его не было и тени шутки. Сердце сжалось, в приливе внезапной нежности я проговорила еле слышно:
– Спасибо.
– За что, бусинка? – запирая дверь, уточнил блондин.
Прозвище он дал мне в шесть лет, за темные блестящие глаза, когда старшая сестра привела одиннадцатилетнего Эйда. Он тогда учились в четвертом классе, а она во втором. Блондин после школы не хотел возвращаться к себе домой.
Отвечать на вопрос я не стала. Он знал: это за то, что после ухода сестры, мы остались командой, а не пошли каждый своей дорогой.