Беспрестанно тревожась о сыне, матушка Дамбэя занемогла и вскоре скончалась. А Дамбэй даже в день ее смерти был не в силах подняться с постели. Лишь по прошествии времени, чуточку протрезвев, он спохватился и принялся горевать, да было уже поздно.
Судья поднял свой веер[46] и стал посередине площадки, огороженной четырьмя столбами. Вслед за ним на помост вышли нанятые устроителем состязаний борцы высшего разряда Маруяма Дзиндаю, Ваканоскэ и Цутаноскэ, а также их противники: Тобира Татээмон, Сиогама и Сирафудзи. Представившись публике, они заняли свои места по левую и правую сторону от помоста, после чего началась предварительная часть соревнований, в которой выступали новички да всякая мелкая сошка.
По мере того как на помост поднимались всё более именитые борцы-тяжеловесы, число зрителей стало возрастать, а поскольку соревнования были приурочены ко дню праздника храма Компира[47], о чем людей оповестили заранее, вскоре народ повалил толпой, и между круглыми подушками для сидения даже шила негде было воткнуть. Да и кому не захочется поглядеть на сноровистых борцов из Камигаты и деревенских силачей!
После этих состязаний увлечение сумо распространилось по всей провинции Сануки, и многие тамошние жители, вплоть до пастухов и сборщиков хвороста из горных селений, обзавелись набедренными повязками из узорчатого шелка и, как одержимые, принялись осваивать все сорок восемь приемов борьбы. Пристрастившись к этому дурацкому занятию, они даже не боялись на всю жизнь остаться калеками.
Жил в тех краях юноша по прозванию Марукамэя Сайхэй, который если и мог чем похвастаться, то разве только своею силой. Не так давно снискал он славу на поприще сумо и взял себе имя Араисо, что значит «Неприступный берег». Будучи сыном богатого горожанина, владельца известной меняльной лавки, он мог бы избрать для себя занятие и поприличней. Люди порядочные ради удовольствия играют на кото[48] или в го, занимаются каллиграфией или живописью, обучаются чайной церемонии[49], игре в ножной мяч[50], стрельбе из лука или пению утаи[51]. Все это вполне достойные занятия. А что хорошего в развлечении, при котором надобно раздеться догола да еще подвергать опасности свое здоровье? Сумасбродство, да и только!
– Послушай, сынок, – говаривал отец Сайхэю. – Бросил бы ты свое сумо, завел себе хороших товарищей и читал бы с ними Четверокнижие