Неимоверно четкая.
Первый вернулся к своей папке и произнес, будто ничего не случилось:
– Александр. Светлые волосы, глаза голубые. Награды за спортивные достижения, есть татуировка на левой части груди. Преподает шахматы детям. И все? Да, скучновато. Тоскливая у тебя жизнь, лишний, – сказал он, подняв голову от папки. – Тебя здесь не должно быть. Ты здесь лишний, и я буду звать тебя так. Понятно, Лишний?
Я ничего не ответил, хотя внутри меня начал подниматься гнев. Да, меня тут не должно быть. Но никто не давал ему права называть мою жизнь скучной. Похититель скривился и посмотрел на моего соседа справа.
– Эжен. Рыжий. Проблемы со зрением. Ботаник, разбирается в растениях. Телосложение спортивное. Возраст: двадцать один год по человеческим меркам, – ровным голосом перечислял он. – Буду звать тебя Рыжим или Ботаником, как больше нравится?
– Рыжий лучше, – вмешался второй. – Проще за-помнить.
– Отлично, продолжим, – раздраженно бросил тот. – Иниго. Спортивное телосложение. Азиат. Награды за достижения в области спорта. Отлично фехтует. Умеет обращаться со всеми видами холодного оружия. М-м-м, Азиат?
Иниго был последним, кому ввели инъекцию. Закончив свою работу, второй захлопнул контейнер и вышел. А тот, что был с папкой, обратился к нам. Его размеренный, но хорошо поставленный голос молотком отдавался в голове.
– Добро пожаловать! Через пару часов мы доберемся до пункта назначения, где вы получите дальнейшие инструкции. И в вашей группе двое лишних… точнее, уже один лишний, – с легкой улыбкой пробормотал он, зачеркивая что-то в своих бумагах. – Ну что ж, желаю удачи!
Он достал из кармана зубочистку, медленно вставил ее в уголок рта и с самодовольным видом удалился наружу.
Мы снова погрузились в полумрак.
Как только грузовик тронулся с места, Эжен глухо произнес:
– Только я его понял? Или вы тоже?
Я медленно повернул голову в его сторону. Челюсть до сих пор невыносимо болела. Эжена трясло. Он с ужасом смотрел мимо меня, впившись взглядом в тело парня, которого только что убили у всех на глазах. Тело так и осталось лежать. И он был не единственным, кого накрыло ужасом. Кажется, я даже услышал, как кто-то тихо, но отчаянно читает молитву. Эжен перевел взгляд на меня и очень просто произнес:
– Я Эжен. Нехило тебя приложили.
– Александр, – еле слышно отозвался я и поморщился от боли.