– Пока создается впечатление, что она с удовольствием бы откусила мне голову, если бы могла, – заметил Валерий.
– Поверьте, Вера Павловна таким не промышляет, она чудесная женщина и прекрасный специалист!
– Я не собираюсь отбирать у нее работу.
– Это и не нужно. А вот разгрузить в тяжелые дни будет полезно! Например, когда у Сергея Викторовича по утрам голова болит, – профессор лукаво взглянул на Сергея.
– Федор Михайлович! – взмолился Сергей. – Это было один раз!
– Ладно, ладно… – махнул рукой Сосновский. Он повернулся к Луканову. – У нас с товарищем Гориным послеобеденная прогулка, не хотите присоединиться?
– Почту за честь.
Они неторопливо шли по саду, минуя заросли дикого вьюна. Луканов заметил, что здесь, в Болотове, время, словно этот вьюн, обвивало пространство, и оно словно застывало в висящем в воздухе зное. Все шло как-то очень медленно, это было заметно даже о их прогулке. Профессор словно подслушал его мысли.
– Небось, отвыкли вот так прогуливаться?
– В городе с такой скоростью не ходят, – ответил Луканов.
– Молодежь! – протянул Сосновский. – Все бежите куда-то, зачем то, что-то ищите… А что, за чем? Впрочем, я и сам был таким.
Луканов промолчал, а Сергей недовольно хмыкнул в ответ.
– А почему именно нейрофизиология? – неожиданно спросил Сосновский.
– Всегда интересно, что лежит в основе действий человека. Знать, как мы устроены. – ответил Луканов. – Ведь, по-сути, мы – это сеть нервных каналов, связанных между собой.
– Как и животные, – глухо проговорил Сергей.
– А вы, как нейрофизиолог, как считаете? – тут же подхватил Сосновский, который, похоже, был любителем околонаучных диспутов. – Ведь, по сути, еще в позапрошлом веке нейрофизиология считалась экспериментальной наукой, базирующейся на изучении животных. Как по-вашему, далеко мы ушли от обезьян? Или по своей сути мы все те же дикие звери?
– В этом есть доля правды. Низшие проявления деятельности нервной системы одинаковы у животных и человека. Переход возбуждения с одной нервной клетки на другую, простые рефлексы – восприятие световых, звуковых, тактильных и других раздражителей – в этом мы далеко от животных не ушли.
– Про возбуждение это ты точно сказал… – проронил Сергей. – Возбуждение делает из человека зверя.
– Я считаю, что человек тем и отличается от животного, что умеет контролировать себя, – заметил Луканов.