– Меня Прохор зовут! – голос водителя вырвал его из мрачных воспоминаний.
– Валерий, – тревожно отозвался Луканов, надеясь, что Прохор не протянет руку знакомиться, вновь отвлекаясь от разбитой дороги.
– И с чем вы пожаловали в наши края? – крикнул сквозь рев мотора Прохор.
Валерий вновь поймал искренне радостный взгляд в отражении, и, наконец, понял в чем дело. Болотово. Болото, глушь. Зайцы, лоси, лисы, сазаны, размером с кабину «буханки»… а вот новые люди бывают здесь редко. Для Прохора он целая история. Можно соседям рассказывать, словно про заморское диво.
– Вы же, я так понял, доктор новый? – спросил Прохор.
– Доктор, да не новый, – вздохнул Валерий.
– Что? – не расслышал Прохор.
– Доктор, доктор! – крикнул в ответ Луканов.
– Надоело в городе сидеть? – Валерий предпочел промолчать, но Прохора это не смутило. Похоже, собеседник ему нужен был просто для галочки, говорить Прохор мог за двоих. – Ну и правильно! Чего там сидеть? Всякие пять джи, излучения, газы! А у нас, в Болотове, и связи-то толком нет! – Валерию послышалась гордость в его словах. Вот так, кто чем гордиться. Кто новыми автобусами на электродвигателе, а кто тишиной и сазанами.
– А как же вы с внешним миром связываетесь? – сказал Валерий, и только потом сообразил, что употребил словосочетание “внешний мир”, словно Болотово было отрезано от всей основной цивилизации. Даже не так: находясь здесь, пусть и всего несколько минут, он уже ощущал, что остального мира просто не существовало.
– А чего с ним связываться? – весело подтвердил догадку Луканова водитель. – Нам и без внешнего мира хорошо! Это пусть он с нами связывается, коли ему надо!
Мир для Луканова сузился до размеров «буханки». Снаружи было мокро и неуютно. Впрочем, как и во всем остальном мире. По крайней мере для него, доктора Валерия Петровича Луканова. Он посмотрел на мокрые листья лип на стекле, и внезапно осознал, что теперь вот его мир. Болотово.
Машина резко остановилась, и Луканов чуть не слетел с жесткого сидения.
– Приехали, доктор! – весело крикнул Прохор, распахнул боковую дверь и помог Валерию вытащить покалеченный болотовской дорогой чемодан.
Дождь перестал. Туман по-прежнему клубился в сыром воздухе, но понемногу рассеивался. Впрочем, за чугунными резными воротами, перед которыми стоял Луканов, он все еще оставался плотным. От каменной мостовой к распахнутым настежь воротам тянулась протоптанная тропа, основная дорога же уходила дальше, теряясь за поворотом. Мокрый лес по-прежнему обступал со всех сторон, словно пытаясь сжать островок цивилизации в своих зеленых ладонях.