Маршрут полёта, насколько мне помнилось, был примерно такой: из города, в который я прибыл на поезде, и из аэропорта которого отправляюсь, я лечу в Пекин, куда прилетаю утром примерно через восемь часов после отправки. Там меня ждёт пересадка длительностью в три с половиной часа. Из Пекина я лечу в Сингапур. Путь туда займёт примерно шесть с половиной часов. В аэропорту Сингапура будет необходимо совершить пересадку, длящуюся около пяти часов, и после отправиться в конечный пункт маршрута – международный аэропорт Джексон, также известный как Аэропорт Порт-Морсби, расположенный недалеко от одноимённой столицы страны, куда я должен был прилететь утром. На то, чтобы спланировать, что делать и куда идти по прибытии, у меня ещё было время. Наблюдая за взлётом в окно, за тем, как огни города танцуют и размываются в кажущемся болезненным мареве, странно возникшим среди зимы, я чувствовал, что совершаю непростительную ошибку, отправляясь на далёкий остров, чтобы встретиться с чем-то, что всегда пряталось от взгляда людей, но вдруг решило показаться одному из них.
Прошёл примерно час после взлёта, когда я заметил, что навязчивые мысли пропали. Мой разум опустел от их внезапного исчезновения. Это дало мне возможность поспать. И, нервно утомлённый, я заснул и проспал приличное время без снов и без тревог. Меня разбудили перед посадкой. Мы прилетели в Пекин. В окне я наблюдал огромный аэропорт Шоуду, чьи окрестности вдали были окутаны влажным утренним туманом. Так как я не ощущал того воспалённого гудения мчавшихся через мою голову жутких мыслей, я решил прогуляться по терминалу. Ох, как же там было людно! Несколько часов я плутал и бродил по различным зонам и кафе, изучая аэропорт и наблюдая за спешащими и снующими туда-сюда людьми, изредка задерживаясь где-то, но после снова продолжая странствие. Я ощущал себя весьма и весьма странно. Даже учитывая, что никто из всех этих людей не знал меня, не знал, о чём я думаю, куда конкретно и с какой целью лечу, всё равно каждый проходящий мимо человек, казалось, думал, что я сошёл с ума. Я ощущал, будто бы вокруг меня была невидимая, но ощутимая аура безумия. Возможно, это было от того, что я слишком сильно переживал из-за странности этой поездки, и по мне это было видно. В который раз я поймал себя на мысли об абсолютном безрассудстве моих действий. Но оглядываясь по сторонам, осознавая, что я уже далеко от дома, потерянный в окружающих потоках безразличной толпы, говорящей на неизвестных мне языках, я осознал и принял, что у меня нет выбора, кроме как продолжать следовать по начатому мистическому пути. Последний час перед посадкой я провёл недалеко от нужного мне гейта, ожидая её объявления.