– Кузя будет второй?
– Нет, второй будет не басист, а басистка, девушка. А больше не скажу ничего.
– А с Кузей какие отношения?
– С Кузей – я не знаю. Кузя же здесь находится, вот он сейчас тут был, пригласите его и спросите.
– Вы сейчас не контактируете?
– Так он играет в какой-то группе своей. Вон он в коридоре. Как не контактируем?
– В прошлый раз, когда ты приезжал месяц назад, и сейчас, вы не созванивались, не встречались?
– Разумеется, встречаемся. У нас же дружеские отношения.
– К Кузе все вопросы будут завтра.
– Ну да, но можно и сейчас что-нибудь задать. Вот можно его сюда пригласить, посадить. Если будут вопросы относительно наших последних альбомов – лучше так и сделать, потому что альбом, собственно, альбомы созданы нами двоими.
– То есть, концепция группы меняется?
– То, что сейчас с нами происходит, – это определенная веха. Мы не просто обновили состав, мы изменили вообще всю структуру. Вы же сегодня видели концерт – это совсем не то, что была «Гражданская Оборона» три года назад. То есть, это уже не «Гражданская Оборона», это что-то совсем другое. По идее, надо даже иначе называть. Мы играем иначе, по другим принципам, у нас вообще всё происходит несколько иначе. Это из области чего-то уже другого, это, собственно говоря, уже не рок.
– Песни-то играете те же, не современные.
– А какая разница? Мы можем вообще любые песни петь. Понимаете?
– Поэтому Колкера поёте?
– Мы можем Гребенщикова, например, спеть, но это уже вообще будет совсем страшно плохо, понимаете? Тогда совсем будет страшно, вы просто ужаснётесь.
– Ты сказал о новом составе, представь, пожалуйста, музыкантов.
– Новый состав – те же самые плюс девушка Наташа на басе будет играть. Девушка, которая играет всю жизнь в панк-группах. Профессионал. Больше ничего не скажу.
– У меня складывается такое впечатление, когда я смотрю концерты, что ты и группа выходят что-то людям сказать в зал, а они приходят просто поторчать. Или я не прав?
– Те, кто приходит поторчать – им становится через какое-то время очень страшно. Обычно что-то через них выходит и что-то другое начинается.
– Тебя не обламывает такая ситуация?
– Меня вообще ничего никогда не обламывает. Если бы меня что-то обламывало… Что значит обламывает? Я что, должен тут же заплакать, со сцены убежать, что ли? Это из области войны, собственно говоря, – если ты вышел, то всё…