Проходя мимо международной редакции, я по привычке глянула на ее стул. Он был пуст. Внутри снова шевельнулась тревога.
На этом месте должна была сидеть Настя. Моя… как бы объяснить. Моя бывшая лучшая подруга. Глупо звучит, словно я в пятом классе. Но это так.
Вообще-то Настя не просто моя бывшая лучшая подруга. Она еще и моя бывшая соседка. Точнее, ее вещи до сих пор лежат в соседней комнате. Только ее самой там уже нет. И в моей жизни ее больше нет. Некоторое время назад мы перестали общаться, но пока продолжали жить вместе. Мы собирались разъехаться.
Кинув взгляд на ее пустой стул, я снова двинулась к кислым мармеладкам.
И тут меня заметила Луиза. Вот черт. Я умудрилась встретиться с ней взглядом. Дурацкие очки, без них я бы ее и не увидела.
Чтобы вы понимали, Луизе 57 лет, и она выглядит возмутительно классно. Седые кудри длиной до подбородка – она явно дополнительно подкрашивает их, потому что ее седина какая-то особенно яркая. Красная помада, огромные очки в черепаховой оправе, куча колец на пальцах. Эпатажная и чудная. Она, похоже, вообще не заметила, что ей уже не 30. Морщинки есть, конечно, но их как-то никто не видит. Я бы тоже хотела каждый день краситься, но я для этого слишком ленивая. Майка, джинсы-скинни, более или менее чистые волосы – и сойдет. Из украшений у меня одно кольцо на среднем пальце левой руки, много лет одно и то же. Маленький бриллиант на простом кольце из белого золота, мамин подарок. Такое же было у сестры.
Выбор одежды для Луизы был чистым творчеством. Проходя мимо нее в офисе, я всегда смотрела, в чем она сегодня. В один день – грубый комбинезон, в другой – длинное платье-свитер. Она надевала необычные серьги и старинные кулоны с блошиных рынков. Она накручивала волосы, рисовала мудреные стрелки, красила губы яркой помадой. Луиза постоянно экспериментировала, и все на ней хорошо смотрелось. Есть люди, максимально уверенные, что они имеют право жить в этом мире и одеваться так, как им хочется. На них одежда всегда хорошо сидит. Я не из таких. На мне все выглядит мешком.
Наверное, Луиза напоминала мне маму. Та тоже ярко одевалась и отказывалась стареть. Правда, мама отказывалась еще и взрослеть. Во всяком случае, пока могла.
Луиза – редактор, притом гениальный. Я вообще преклоняюсь перед людьми этой профессии, не выношу редактуру. Писать люблю, а корпеть над текстом ненавижу. Луиза может превратить самую муторную муть в понятный короткий заголовок. И она постоянно чем-то увлекается помимо работы. Каменная мозаика, джиу-джитсу, всякие необычные мероприятия.