– Ну, ты и жук колорадский, – смеясь, говорила тётя Вера, когда в очередной раз заставала меня, подперевшего кулачками подбородок и слушающего музыкальную шкатулку, которую, как ей казалось, она надёжно спрятала.
Еще был дядя Сеня, он жил в соседнем подъезде. Однажды в трамвае ехали с аэродрома трое – папа, дядя Марк и дядя Сеня, конечно же, в форме. Напротив них сидел старый еврей. Он долго оценивающе рассматривал своих соплеменников, переводя взгляд с дяди Марка на дядю Сеню, потом протянул длинный узловатый указательный палец в сторону дяди Сени и сказал:
– Вот это – ошибка авиаций.
С тех пор дядя Сеня, когда представлялся, всегда говорил:
– Старший лейтенант Семён – ошибка авиаций, – и громко, заразительно, по-лошадиному ржал. Это он так смеялся.
А ещё здорово играть в Чапаева. Но это если есть пальто. Тогда его можно снять, засунуть рукава внутрь, набросить пальто на плечи и застегнуть только вокруг шеи на верхнюю пуговицу – получается бурка. Шапку заломить на ухо, найти прутик и, размахивая им, как саблей, вприпрыжку пробежаться с криком «Врешь, не возьмешь!». Но это пока не попадешься на глаза воспитательнице, увидев ребенка зимой в расстегнутом пальто, она ведет себя хуже белого царского офицера. Тут же берет в плен и накладывает долгий, мучительный арест в виде сидения рядом с ней всю прогулку на скамейке, выслушивая неинтересные женские взрослые разговоры.
Детский сад, как и театр, начинался с вешалки. Деревянные голубенькие шкафчики с опознавательными картинками на дверцах, внутри на задней стенке вбиты деревянные вешалки-грибки для одежды, сверху полочка для шапок, внизу отделение для обуви. Вдоль шкафчиков раскачивающаяся в разные стороны неустойчивая длинная, очень низкая скамейка, тоже деревянная и тоже голубенькая. Процесс раздевания еще мучительней, чем одевания, помочь некому. Если кого-то приводили родители, то дети, блаженно улыбаясь, быстренько раздевались и бежали в группу. А такие как я, кого заводила старшая сестра по дороге в школу или приходили сами, так как садик был внутри нашего огромного двора, так те мучились, снимая с себя ненавистную зимнюю одежду.
Прийти первым в группу – это ещё не значит начать играться раньше других. Сначала идёшь к рукомойнику и с чистыми или слегка намоченными руками садишься вдоль стенки на такую же, как в раздевалке, длиннющую неустойчивую скамейку. Надо сидеть ровно, руки держать на коленях перед собой, как если бы нас фотографировали, и ждать, когда позовут завтракать. В лучшем случае воспитательница читает что-то не раз ею уже читанное и перечитанное. Сидишь, слушаешь, смотришь с тоской на полки напротив. Там выставлены большие разноцветные потёртые, с облупившейся краской деревянные кубики, есть даже разборная Кремлёвская башня с часами. Большая, тоже деревянная, грузовая машина стоит внизу рядом с длинной легковой. У легковушки в широкий багажник встроено запасное колесо. Мы его уже который день безуспешно стараемся выковырять, но оно никак не выходит.