Он привстал, пружины кровати скрипнули так радостно, будто в темноте хихикнула молодая девушка. Сибиряк улыбнулся этой мысли. Вдали чернел лес. Не видно ни зги, и только шарики фонарей висят в воздухе. Он прислушался: ни птичьего крика, ни движения машин, ни голосов. Совсем ничего. Десять фонарей на одной стороне дороги и десять на другой, а за ними только слепая темнота.
Пружины кровати хихикнули снова.
– Привет, – он узнал ее голос, но обернуться не хватало сил. Сибиряк зажмурился.
– Ева, – он прошептал ее имя. Она могла быть здесь. Тайга знала ее и могла вернуть Сибиряку на время.
– Ты не спишь? – спросила она ему в спину.
Он помнил ее зеленые волосы, цвета молодых сосновых иголок, эти яркие пряди, ниспадающие на лицо.
– А ты никогда не спишь, – усмехнулся он.
За окном прокричала птица, но темнота была так же слепа, как и прежде. Было ли там хоть что-то? Город Мирный, карьер «Мир», тайга, да и вообще планета? Может, их там не было вовсе?
– Пройдемся? – Ева встала с постели.
В едва освещенной ночником комнате он угадал ее движение. Босые ноги прошлепали по полу. Сибиряк повернулся, чтобы подойти и обнять ее, но в комнате никого не было. Совсем никого.
Стараясь не шуметь, он надел джинсы и куртку. Дверь отъехала в сторону. Длинные сени, деревянные стены, на них развешаны кадки, горшки, прихватки. Все для хозяйства. Здесь тоже не было ни души. Он ступил на потертые половицы.
– Сибиряк, ты куда?
Справа от него приоткрылась низкая деревянная дверь. Носов высунул голову, заспанный, взъерошенный.
– Пройдусь немного, – пожал плечами Сибиряк.
– Так отбой же… Хотя, тебе можно, – Носов махнул рукой и закрыл за собой дверь.
Сени старой избы были такие невыносимо длинные. Он принюхался – пахло смолой. В одном из бревен зияла черная трещина, из нее вытекал янтарный сок. Сибиряк взял пальцами твердую каплю, зажал ее посильнее, и из-под застывшей корки растеклось липкое пахучее золото. Он помял комок, принюхался, с наслаждением закрыл глаза. Когда он был маленьким, то думал, что кровь у дерева вот такая, желтая, а застывает она для того, чтобы ствол не истек до смерти. Природа мудра, Сибиряк знал это с рождения. Нет ничего мудрее природы.
– Так ты идешь? – позвала его взявшаяся из ниоткуда Четверка.
– Привет. – Сибиряк не удивился, он протянул ей смоляной шарик.