Какое-то время боялась, что отец пойдет следом, чтобы остановить, вернуть, и нарочно ускорила шаг, вслушиваясь в звуки из коридора. Но дом беспрепятственно выпустил ее, деревянные полы не заскрипели под тяжестью чужих шагов, никто не окликнул, не попросил вернуться.
Вздохнув, она опустила подбородок в шарф и уже медленнее побрела по улице, стараясь не думать ни об отце, ни об Артуре, а только об Альбине. Да, вот что было важно! Только маленькая девочка, блуждающая по чужому городу. Только она.
Случается, простые решения требуют большого мужества.
Артур настаивал на аборте, Оксана отказалась. Родив, ревела бесконечно долгими ночами. Она могла бы оставить Альбину в Доме малютки, но крохотные глазки смотрели из кулька так доверчиво, что Оксана не смогла отказаться от дочери. На счастье, Альбина оказалась спокойным ребенком и не доставляла лишних хлопот сверх тех, что следовали из диагноза.
Очнулась от воспоминаний, когда воздух стал сырым и холодным, кроссовки зашуршали по мелкой гальке, и Оксана вышла к Онежскому озеру.
Его точнее было бы назвать морем, настолько величавой и бескрайней казалась водная гладь, подсвеченная солнцем. Вдалеке с пронзительными криками кружили черноголовые чайки. Мягко колыхалась от ветра высохшая осока. Справа виднелись изломанные шеи портовых кранов, слева тянулся изрезанный каменистый берег Большой Онежской губы.
Оксана опустилась на корточки недалеко от воды, положив голову на переплетенные руки. Слез не осталось – их высушил ветер, а на новые не хватало сил. Вот бы оказалось, что прошлый день – просто очередной кошмар, и по возвращению домой ее бы поджидала Альбина. Они обязательно посетят парк, купят самое вкусное мороженое, а еще Оксана извинится перед отцом – колкая вина зудела под ребрами, не давая успокоиться, довериться безмятежной тишине.
Где-то плеснула рыба, по воде поплыли круги. Оксана подобрала плоский камешек и пустила его блинчиком, как в детстве – камень упал рядом с берегом, не подпрыгнув ни разу. Вздохнув, попробовала снова, и снова ничего не вышло. Зато рыбина плюхнулась совсем близко, а вслед за плеском раздалось негромкое всхлипывание.
Оксана подскочила, озираясь, позвала:
– Альбина!
Застыла, ожидая ответ. Слева уже в голос заплакали, и Оксана прыжками помчалась по берегу, не переставая звать дочь. Плач совершенно точно принадлежал обиженному ребенку и звучал совсем рядом, за зарослями осоки.