Он постарел. Его лицо увядало с каждой секундой. Отражение умирало и рассыпалось в прах. Калдор в ужасе отшатнулся и принялся судорожно ощупывать себя. Сзади раздались тяжелые шаги. Доски на полу заскрипели. Казалось, что кто-то невидимый шел по комнате к зеркалу. Ящер, тоже услышавший звуки, резко развернулся, но не оскалился. Только усиленно вдыхал спертый воздух, старясь учуять добычу. Хозяин же выхвалил меч и бросился на пустоту с намерением нащупать лезвием непрошенного гостя.
Волшебник спокойно оглядывал кабинет владельца. Как показалось лорду Пифарей, тут глава рода аль-Гази принимал посетителей. Когда-то изысканная мебель потускнела, а мозаика, украшающая стены, облупилась. В углу находился запыленный книжный шкаф, а рядом с ним изящный столик с двумя стульями. На столике красовалась шахматная доска с вырезанными из нефрита и мрамора фигурами.
– Не уж то те самые шахматы? – Эразм улыбнулся.
Вдруг одна из черных пешек двинулась. Волшебник почувствовал магию. Он узнал заклинание, что использовали на фигурах, но не подал вида. Вместо этого, Брюзгливый вошел в азарт. Заняв место у белых фигур, лорд Пифарей двинул пешку.
Ослябя молился. Он просил прощения у Эсмей, за очередное спасение девчонки. Просил прощения, что помогает ей согреться и прийти в чувства. Парень не мог поступить иначе. Пусть в ней течет зло, но ничего дурного девушка не совершала. Зато была слабой и беззащитной, а матушка учила, что слабым и беззащитным всегда нужно помогать. В конечном итоге, борьба со злом заключается и в совершении добрых поступков.
Слева от камина располагалась дверь в темный коридор. Варвар, стоя в проходе прислушался. Детский плачь раздавался где-то в глубине.
– Ты тоже это слышишь? – Нахиор вынул скимитар.
– Да. Похоже, что там ребенок.
– Ребенок? – Ослябя поднялся с колен. – Мы должны немедленно ему помочь.
– Больно уж это похоже на ловушку.
– И то правда, мастер Нахиор, но, если дитя погибнет из-за нашей трусости, нет мне прощения, – паломник решительно шагнул к проходу.
– Постой, а что с девчонкой?
– Шалилун за ней присмотреть. Шалилун охранять.
Орк поднял светящийся меч и встал над лежащей без чувств девушкой. Озноб проходил, и она перестала бредить. Языки пламени отражались на ее бледном, измученном лице. В отблеске огня Шахриет казалась еще прекраснее.