Телепат, поставивший здесь защитные чары, был на все сто садистом, в высшей степени ненормальным.
Что-то пробило шею и застряло в горле. Гидеону стало нечем дышать, и он, хрипя, зажал рану, мысленно желая поскорее регенерировать. Сны – не реальность, и раны в них получаешь не настоящие. По-настоящему в них надо только бороться, а бороться Гидеон готов. Он был готов сражаться всегда, потому что в глубине души знал: оно того стоит. Гидеон не просто поступал верно – он исполнял долг.
Ветер усиливался. Песок коркой спекся на глазах и губах, забил складки кожи. Гидеон через боль, собрав волю в кулак, издал крик – первобытный, звериный вопль, означающий, что он уступает, сдается. Он кричал и кричал, пытаясь в агонии найти некий верный, условленный способ уйти, но оставить послание. Мол, я скорее умру, чем сдамся, но ничего здесь не трону.
Я человек, и мне больно. Я просто смертный и несу вам послание.
Должно быть, это сработало. Едва горящие легкие Гидеона окончательно опустели, как песок под ним разошелся. Его шумно всосало и милосердно выплюнуло посреди пустой комнаты.
– Отлично, ты пришел, – с заметным облегчением произнес Нико, поднимаясь на ноги и подходя к прутьям разделяющей их телепатической решетки. – Кажется, мне снился пляж.
Гидеон машинально осмотрел руки, проверяя, нет ли крови и песка, осторожно вдохнул. Все было в порядке, а значит, он миновал защитные чары Александрийского общества в сто восемнадцатый раз.
Каждое новое проникновение было немного кошмарнее предыдущего. И все-таки каждый раз оно того стоило.
Нико прислонился к решетке и, как обычно, самоуверенно усмехнулся.
– Хорошо выглядишь, – иронично произнес он. – Как всегда, свеженький, выспался.
Гидеон закатил глаза.
– Да, я пришел, – ответил он, а потом сообщил главную новость: – Думаю, я вот-вот найду Либби.
ПАРАДОКС
Если вы владеете силой, нужно уметь ею пользоваться. Однако силу не измерить, у нее нет ни объема, ни веса. Она бесконечна, метафорична. Скажем, вы получили некоторую силу, которая дает вам возможность накапливать еще больше силы. А значит, теперь вы способны вместить в разы больше сил. Выходит, что, накапливая силу, вы становитесь все бессильнее.
Но если, наращивая силу, вы слабеете, в чем суть парадокса? В вас или в ней?