Что-то было в этом мистическое. Ну, мне так оказалось. Загадочное захоронение, исчезнувшая церковь, непонятный отшельник… Место это меня всё больше завораживало.
– У нас тут деревянные коттеджи есть на десять-пятнадцать спальных мест. Красивые, как срубы. Только современные. Из оцилиндрованного бревна, – никак не мог успокоиться дядя Миша. – Сдаются для праздников и семейного отдыха. Там и парковка большая, и просторная бревенчатая русская баня со всеми удобствами. Потом можно там отдохнуть пару дней хотя бы, на лодке покататься. А ещё можно велопрогулку устроить, заехать на местный родник. На озеро Шарма выбраться.
Мы переглянулись, удивляясь неугомонности этого активного человека. Он стремился во что бы то ни стало организовать наш досуг. Может быть, хотел показать себя радушным хозяином. Но лично мне и без всех этих развлечений тут очень нравилось.
– А в соседнем селе есть конный клуб! Можно покататься верхом.
– От бани и рыбалки я бы не отказался, но Клёнов нас в порошок сотрёт, – тихо сказал Ярослав Марату.
– Приезжайте к нам зимой! – спохватился дядя Миша. – Работать в это время всё равно невозможно. А у нас тут красота! Морозный воздух, чистейших снег скрипит под ногами, дым из печных труб столбами в небо поднимается – настоящая русская деревня! Нагуляешься по морозцу, щёки румяные, варежки мокрые, удовольствия море! А потом в баньку, в тепло!
– Ох, Михал Андреич, собьёте вы нас с пути истинного, – засмеялся Марат. – Глядите, а то припрёмся к вам всем отрядом.
Сомов был одиноким человеком. Не слышала, чтобы он имел детей или когда-либо был женат. Поиск был делом его жизни. Как много людей впадают в депрессию, не видя смысла в дальнейшем существовании! А сколько даже на суицид решаются, не ценя свою жизнь! Мне кажется, смысл как раз в творчестве, в процессе созидания, создании нового. В том, что приносит радость. А вот в чём это выразится, не так важно. У каждого человека своё. Кто-то творит на своем садовом участке, кто-то в семье. Должна быть отдушина, хобби, интерес.
– Жители Окинавы называют это «икигай» – то, ради чего ты просыпаешься утром, – заметил в ответ на мои рассуждения Ярослав. – Это может быть что угодно, но ради этого ты очень долго живешь. Так что наш дядь Миша лет до девяноста доживёт, не меньше.