– Ух ты. Весьма кстати. Ну и отчего же такая чертовщина в орфографии у них?
– Пять причин, насколько помню:
В третьем веке Британия была захвачена Римской Империей. К шестому метрополия постепенно стала христианской. В провинции и колонии прибыли миссионеры. Чтобы ускорить распространение новой религии, Библию нужно было перевести на англосаксонский. Разговаривать на нём пастыри худо-бедно научились, а вот писать руническими символами не сочли нужным заморачиваться. Вместо этого они стали записывать английские слова привычной им латиницей. Но для нескольких специфических рун и соответствовавших им звуков, букв в латинском алфавите не нашлось. Их стали записывать двумя-тремя. Так появились комбинации типа ai, ch, eu, gh, ou, sh, th, eau, sch и т.д.
Второй причиной был захват Британии французами в XI веке. Их алфавит был тоже латинским. Завоеватели привнесли в английский массу своих слов. Писали они их, естественно, по-французски, игнорируя тот факт, что англичане сразу стали произносить пришлые слова на свой лад. После восстановления национальной независимости, язык Альбиона попытался «переварить» чужеродные включения. Постепенно изменились как орфография, так и смысл многих из них. Но это только усугубило проблему. Так, например, выражение iu parti = «раздельная игра» после долгих мытарств превратилось в jeopardy = «джэ́пэрди» = «опасность».
Третьей стало увлечение в XVI–XVII веках англичан «классикой». Тренд не имел ничего общего с эпохой европейского классицизма в XVII–XVIII столетиях. То было время становления так называемой Первой Британской Империи. После уничтожения в 1588 году «Непобедимой Армады», мощь Испании была подорвана. Более ничто не сдерживало Англию от создания собственных колоний по всему миру, начиная с Индии и Северной Америки. Нарождающаяся империя стремилась избавиться от комплекса неполноценности в связи с предыдущим нахождением сначала под властью римлян, а затем французов. Но самоутверждение шло не по принципу отрицания влияния завоевателей, а, наоборот, по линии того, что Британия являлась-де в некоторой степени цивилизационной наследницей великих держав, в первую очередь Древнего Рима, во вторую – Древней Греции и, в меньшей степени – средневековой французской империи Карла Великого.
Под «наследие» подпадало не столько военное дело, сколько наука и культура. Британцы хотели выглядеть перед остальным миром просвещёнными. Под «классикой» понимались древние языковые первоисточники, в первую очередь на латыни (на которой говорила вся Римская империя), во вторую – на древнегреческом, в третью – на французском и, в четвёртую – на древнем англосаксонском. Действительно, большинство медицинских, законодательных, военных, христианских трактатов и исторических хроник на тот момент были написаны на латинском языке. Многие философские сочинения и красивые религиозные мифы – на древнегреческом. Французское же влияние было пусть и не столь сильным, зато самым свежим. Хотя англосаксы и не могли похвастаться своими сколь-нибудь значимыми произведениями античности, но собственные корни им хотелось «канонизировать» тоже, само собой.