Перед тем, как изнасиловать ее, он каждый раз привязывал ее в специальной комнате, которую он оборудовал для этого. Наручники и все необходимое у него было, как будто она не была первой его жертвой, всё имелось у него.
А нижнее бельё, в которое он заставлял ее переодеваться перед тем, как сделать ей больно, и которое его возбуждало, было белого цвета.
После изнасилования он всегда становился ласковым, а ведь несколькими минутами раньше он избивал ее и насиловал, провоцируя иногда даже кровотечения. Его жестокости не было мер.
– Ты поплатишься мне за это я клянусь! – Эхом кричал её рассудок.
Каждый раз, после этого она чувствовала себя грязной.
В ванной она щеткой так терла кожу чтобы очистить себя от него, что становилась красной, иногда терла сама того, не понимая до крови.
Все это её опустошало до такой степени, что единственной её радость оставались только дети. Если не они, она бы сделала это, не задумываясь.
Самоубийство могло поставить конец ее страданиям.
В последней неделе она задумывалась об этом. А раньше её мысли концентрировались на том, куда уйти или к кому?
Теперь же поздно… Надо было к Николаю поехать, он бы выручил.
Но поняла она это только потом, когда было поздно. Смотря, на оплеснувший потолок и вдыхая смрад, который пропитался, она думала уже навсегда в её кожу.
– Да как так возможно? Я не могу увидеть сестру? Что вы с ней сделали? Если вы мне её не покажете сейчас же, я вызову милицию! – Кричал Николай на всю больницу.
В это время медсестры матом обругивали Валю.
– Приперся твой брат! Залезай под душ сука!
Мария Родионовна так толкнула ее что Валя, у которой истекли ноги лежа столько на кровати чуть не упала.
Дело было в том, что ей давали мало еды, Валентина так исхудала, что кости выпирали из-под кожи.
Дело не было в том, что в психбольнице были недостатки. Этим существам проста нравилось издеваться над ней и не только.
Поэтому головокружение, которое ее сопровождало, ухудшало ситуацию.
– Пожалуйста, не бейте меня. – Униженным голосом попросила она.
Мария Родионовна пообещала, что сейчас она бит ее не будет. Но попозже позаботиться о том, чтобы она получила свою ежедневную порцию.
Какая же все-таки радость, наконец то о ней вспомнили.
После холодного душа и чужой чистой одежды, ее привели, или лучше сказать, приволокли в комнату для свиданий.