– Нет, не рассказывала. А почему именно его?
И в самом деле – почему?
– Ну… Возможно, это напоминало мне о Брианне. Я часто давала ей с собой в школу такие сэндвичи. У нее была металлическая коробочка для еды с маленьким термосом и изображением Зорро.
Джейми удивленно взметнул брови.
– Зорро? Испанская лисичка?[77]
Я небрежно махнула рукой.
– Потом расскажу. Он бы тебе понравился. Но контейнер я брать не стала, а просто завернула сэндвич в лист пластика.
– Как материал, из которого сделаны очки мистера Рэндолла? – спросил Джейми, не успев опустить брови.
– Нет, не совсем. – Я наморщила лоб, пытаясь подоходчивее описать пищевую пленку. – Скорее как прозрачная обертка на его книге – это тоже пластик, только более тонкий. Похоже на невесомый, прозрачный носовой платок.
Воспоминания пробудили в душе легкую ностальгию.
– Я приехала в Эдинбург, чтобы найти печатника А. Малкольма. В какой-то момент у меня вдруг закружилась голова – полагаю, от страха. Пришлось даже сесть. Затем развернула сэндвич и съела. По-моему, тогда я в последний раз ела арахисовую пасту. Это был самый вкусный сэндвич в моей жизни! Проглотила все до последней крошки и выбросила ненужную упаковку.
В памяти отчетливо вспыхнула картинка из прошлого: ветер подхватывает и гонит по каменной мостовой хрупкий прозрачный пластик, затерянный во времени.
– Чувствовала себя как та обертка, – сказала я и сглотнула ком в горле. – Потерянной… А что, если кто-то нашел ее? Интересно, что он подумал? Может, равнодушно прошел мимо, испытав лишь секундное любопытство.
– Скорее всего, – пробормотал Джейми, а затем кончиком полотенца вытер с моих губ остатки джема и поцеловал. – Зато потом ты нашла меня и, надеюсь, с тех пор не чувствовала себя потерянной.
– Никогда. И сейчас не чувствую. – Я склонила голову мужу на плечо, и он поцеловал меня в лоб.
– Саксоночка, ребятишки уснули. Приляжешь со мной?
Я охотно выполнила его просьбу, и мы медленно любили друг друга в свете догорающего очага, слушая завывание ветра и шум дождя в ночи за окном.
Немного позже, уже в полусне, положив руку на теплые округлые ягодицы Джейми, я вдруг подумала о Фрэнке; перед глазами словно наяву предстало лицо с фотографии – знакомые светло-карие глаза за стеклами очков в черной оправе. Лицо ученого: серьезное, умное… честное.