– Да, я жена Афиногена, Марго. Это не настоящее имя, это псевдоним, – тут же добавила она.
«Кажется, она заразилась», – подумал я про писательские замашки ее мужа.
– Что случилось, Марго? Расскажите толком!
– Он вчера прибежал от вас, возбужденный и какой-то странный! Сказал, что вы открыли ему глаза на действительность, и он теперь все понял про свой талант. Схватил свой портфель и убежал. Потом его видели у Широкого и у Белого.
– Кто такой Широкий? – спросил я, решив показать свою вовлеченность в происходящее.
Марго посмотрела на меня как на умалишенного:
– Широкий – самый успешный писатель из нашего поселка, – произнесла она со всей значительностью, на которую, видимо, была способна.
– Ясно, – после такого взгляда безопаснее было не уточнять. – А Белый?
– Саша Белый – ну, псевдоним, конечно, поэт местный, так, шелупонь, просаживает папины денежки, делает вид, что поэт.
Марго явно поклонялась Широкому и презирала Белого.
– Хорошо, что было дальше?
– Дальше его видели в такси, он уехал и больше не возвращался.
– А почему вы подумали, что этому виной я? – попытался я разобраться в сути предъявляемых мне обвинений.
– Так он явно сказал, что вы открыли ему глаза! О чем вы с ним говорили?
– Ни о чем… – Пожал я плечами в знак того, что: «Не виноват я, барышня!».
– Как ни о чем? Он здесь больше часа просидел впервые в жизни! Его нытье никто столько времени не выдерживает. О чем вы говорили? – напирала Марго с настойчивостью асфальтоукладчика.
– Я просто слушал его фельетон.
– Его? Фельетон? Вы? Слушали? – в удивлении она произносила каждое слово, отделяя одно от другого паузой. – Боже мой! – Мадам с каким-то немыслимым отчаяньем во взгляде, казалось, обессилев под спудом информации, на нее свалившейся, рухнула в верандное кресло. – Что вы наделали? Зачем вы это слушали? Я так много лет положила на то, чтобы этого бреда никто не читал, а вы… – Марго вдруг разрыдалась, став настоящей: не притворной дурой, а настоящей бабой, которая может позволить себе любые излишества! – Что вы наделали? – сквозь всхлипы все повторяла и повторяла она.
Я уже сбегал за водой и, стоя рядом, гладил ее по голове и как мог утешал. Напоминала она мне кого-то… Может, какой-то персонаж из советского фильма? Не мог вспомнить и понять.
– Марго! – вдруг резко оборвал я ее плач. – Расскажите все толком, я ничего не понимаю!