– Не доведут до добра твои затеи, Эдмунд! – всё с той же задорной смешинкой сказала писательница. – Да что там, уже не довели: сколько лет назад я хотела бросить писать, помнишь? Не помню и сама. А ты не позволил. Сказал: «Пиши, Ида! Кто, если не ты?» – совсем как сейчас. А ведь я могла бы, например, уйти в медицину за тобой. Или полететь в космос. Или ездить с гуманитарной миссией в Камбоджу, поставляя жителям озера Тонлесап продовольствие и лекарства от малярии. Или, что самое невероятное, выйти замуж и осесть в домохозяйках. Но нет же, так и влачу жизнь писательскую!
Тут она громко, заливисто рассмеялась, встала и дружески поцеловала доктора в макушку.
– Что бы я без тебя делала, Эд! Неси компьютер. Живой разум писателя – и искусственный интеллект: посмотрим, кто кого.
Прошло несколько месяцев. Доктор сидел на еженедельном совещании, когда его телефон тревожно заголосил: «Mayday! Mayday!» Узнав позывные, он вскочил как ошпаренный и поспешил отключить звук. Главный врач, который в тот момент держал речь, взглянул на него понимающе и, не прерываясь, жестом разрешил выйти.
– Ида! – выпалил доктор, как только услышал в трубке голос. – Что случилось?!
– Ничего, Эд. – Она говорила непривычно тихо, но совершенно невозмутимо при этом.
– Ты перепугала меня! Я думал, что-то… Что за ребячество, Ида?! У меня рабочее время, ты же знаешь мой график. Почему ты вечно такая несвоевременная?
– Ты сам такой же. Не кипятись, я ненадолго.
– Ладно, говори, – сказал доктор остывая. – Раз уж я прервался, чтобы ответить тебе, давай не будем тянуть резину.
– Мне уехать нужно. Не знаю, надолго ли. Я дам знать, как только вернусь. Звоню попросить тебя присмотреть за детьми. Ты не бросишь их?
– Какими детьми?! – оторопел доктор.
– Моими литературными детищами! – Она усмехнулась. – Они мне как родные стали. Живут своей жизнью, а я всё равно о них забочусь. Но скоро не смогу.
– Вот видишь! А совсем недавно говорила, что Софус у тебя не оживает.
– Не без твоей помощи, Эд, он ожил.
– Уж не надо, – отмахнулся тот. – Я лишь дал тебе инструмент, а талант позволил тебе верно распорядиться им.
– Да, писательского застоя как не бывало. За считаные недели книга написалась как на духу! Сама! Ах да, ты не брался за редактирование?
– Всё никак не дойдут руки, – виновато ответил доктор.