Тонированное окно медленно опустилось. И двое верзил, схватив журналиста подмышки, потащили его ближе к опущенному окошку.
– Здравствуй! – прозвучал голос, все такой же синтезированный и мерзкий, именно такой же, какой был во сне Лесневского. – Андрей Михайлович Летописный. – последняя буква прозвенела как-то мерзко, долго затихая в уличном шуме. – Я очень занятой! И мне крайне неприятно, когда мне приписывают слишком высокие полномочия.
– В смысле? – растерялся допрашиваемый.
– Начнем с того, что я не показываюсь, не потому что мне боязно, здесь другая причина, – голос по-прежнему звучал синтезировано мерзко. – Меня здесь нет. Как я уже говорил, я очень занятой. Отдай пленку моим людям и разойдемся.
– Да пошел ты! – плюнул Андрей. – Пошли вы все в задницу! – оскалившись. – Вы хотите пыток, я готов. СУКИ!
– В расход его, – вновь прозвучал мерзкий голос. – На вас жалко тратить время, Летописный. Ты просто обычный кусок мяса. Отброс недочеловеческий.
Первый громила достал пистолет с глушителем, и дулом вдавил его к макушке Михайловича. Раздался хлопок и журналист свесил голову. Землю окропила пару капель крови.
– Боже мой! – прикрывая себе рот, Владислав ещё глубже прижимался к укрытию. – Они убили его. Господи! Боже мой! Они убили его!
Незаметно высунув голову, Владислав, продолжал наблюдать за происходящим.
– Вы знаете, что с ним делать, – вновь прозвучал синтезированный голос, и тонированное стекло вновь поднялось.
Тело Андрея, громилы, аккуратно положили в какой-то специальный мешок. На нем был международный символ биологической опасности. Уложив его в багажник, они сели в машину. И транспорт покинули место преступления.
Лесневскому было уже не до лекций. Волнение переполняло его. Сердце стучало, как сумасшедшее, в голове гудело, а руки и ноги тряслись, как у алкоголика.
– Бог ты мой! – вздрогнул доктор, пытаясь проснуться. – Но нет, это был не сон, все произошло наяву. Боже мой! Они способны на убийство? – подумал доктор. – Да кто они такие? Андрей говорил о Корпорации „Mental“ об „Аненербе“. Нацисты! Им что, все дозволенно? Почему они положили его в такой мешок? Что происходит? Мысли и вопросы путаются, нужно успокоиться.