Как же мне не хватало всего этого.
Спустя час, я, счастливая и красивая, спускалась по лестнице, направляясь завтракать.
Мира превзошла все мои ожидания, добавив уверенности в себе и своей красоте.
В холле поправила объемную косу, заплетенную на одну сторону и украшенную сиреневыми цветами в тон моему платью.
Девушка выделила мои фиалковые глаза тенями и слегка подкрасила ресницы и губы.
Зажившие за ночь ноги не беспокоили, позволив согласиться на шелковые изящные туфельки на каблуке.
Я будто светилась изнутри, тем светом, что так старательно гасила Обитель на протяжении четырех лет.
- Леди Шарлин Горская, - пафосно объявил распорядитель, распахнув передо мной двери.
Я несмело шагнула под своды огромной светлой столовой, но, заметив поднявшегося мне навстречу мужа, почувствовала поддержку и поспешила к нему.
- Ты прекрасна, Шарлин, - поцеловал мою руку Ровейн.
- Благодарю, - покраснела я под его нежным взглядом.
- Шарлин, дорогая, мы так рады, что ты к нам наконец-то присоединилась. Иди сюда, - приветливо улыбнулась леди Горская.
Поздний завтрак прошел спокойно. Несмотря на откровенные намеки гостей и злорадные усмешки в сторону моего мужа.
Ни я, ни он не обращали на это внимания, позволяя знати развлекаться.
После обеда супруг рассказал, что мы пробудем в поместье его дяди до конца недели, участвуя в праздничных мероприятиях по случаю нашей свадьбы.
Я бы с удовольствием провела эти дни где-нибудь в укромном уголке с книгой, вместо всех этих пикников, прогулок верхом, игр в фанты, музыкальных вечеров, балов и приемов, но не говорить же этого мужу.
С Ровейном эти дни мы виделись урывками. Лишь вечера принадлежали нам двоим.
Муж, как и в-первую ночь, приходил ко мне, стоило Мире уйти, чтобы разобрать мою прическу, которую я запрещала трогать горничной, так как Ровейну доставляет удовольствие делать это самому. Затем супруг относил меня на руках в постель, желал спокойной ночи и после нежного поцелуя в лоб, уходил к себе.
Мужчина был осторожным, ласковым и таким понимающим, рождая в груди чувство щемящей нежности.
Мне так хотелось просто побыть с ним, вместо развлечения разряженной толпы незнакомых людей, но традиции нарушать было нельзя.
Когда празднества подошли к концу, я была счастлива, щедро одаривая ослепительной улыбкой всех вокруг.