- Я могу ознакомиться с договором? – вопросом на вопрос ответила ему.
Мужчина кивнул, судя по улыбке, наслаждаясь происходящим.
Опекунша нехотя уронила мне в руки бумаги и отошла.
Что ж, я не обманулась в суждениях в отношении жениха. Он добрый и порядочный лорд.
Ни одного ограничения не было прописано. Помимо разрешения на распоряжение приданным по своему усмотрению, мне назначалось солидное содержание, давалась полная свобода действий и даже сроки на обязательное рождение наследника не были указаны.
Без преувеличения могу сказать, что мне очень повезло с будущим супругом.
Поискав взглядом самописец, я не мешкая поставила свою подпись рядом с уже стоящей подписью жениха.
Забрав у меня договор, лорд Горский поцеловал мою руку и, попрощавшись, покинул кабинет.
Не дожидаясь оскорблений леди Реймор, я испросила позволения и покинула кабинет Настоятельницы.
Оставалось потерпеть три дня.
Накануне ритуала мне передали нереальной красоты атласное платье со шлейфом восхитительного жемчужного оттенка, украшения, туфельки, белье и множество необходимых мелочей.
Привыкшая к роскоши в доме опекуна, я смогла по достоинству оценить щедрость жениха.
Чтобы не вызывать ненужной зависти, я спрятала все в небольшой шкафчик и поспешила на занятия.
Ни сегодня, ни завтра утром кормить меня не будут. Настоятельница конечно сказала, что того требует ритуал, но мне что-то подсказывает, это сделано просто из вредности.
Утром меня подняли задолго до рассвета и потащили на утреннюю молитву, заставив на коленях простоять два часа в тоненькой рубашке на самом сквозняке.
Я стоически терпела издевательства, уговаривая себя подождать немного.
Когда вернулась в комнату, успела лишь быстро ополоснуться и умыться, как вошла Настоятельница в сопровождении двух старших послушниц.
Неодобрительно осмотрев дорогой атлас, Настоятельница лично наблюдала за моими сборами.
– Туже затяните, чтобы не думали, что мы здесь не заботимся о стройности послушниц. Еще.
Я итак с трудом могла дышать, а после ухищрений Настоятельницы, корсет так больно впился в ребра, что воздух перестал поступать вовсе.
Женщина не позволила мне наложить плетение, защищающее ноги от натирания, впихнув в туфли на высоком каблуке.
Только нежелание позорить Обитель удержало Настоятельницу от запрета на прическу и легкий макияж.