Исикава коротко и не весело хмыкнул.
– Нет. Нет, к сожалению, – он вздохнул и негромко повторил, – к сожалению, нет.
Переложив кусочки жареной курицы в чаван и взяв палочки, Исикава сел на высокий барный стул с протертым до белых пятен кожаным сиденьем. Подул на мясо, втянул носом аромат. Ухватив палочками кусочек, он поднял на меня взгляд.
– Послушай, тебе необходимо подкрепиться. Может съешь немного?
Я помотал головой. Я хотел не есть. Я хотел услышать продолжение.
– Они не питаются плотью, Кин. Ни человеческой, ни какой бы от ни было, – Исикава отправил в рок золотистый кусочек, и жуя, сказал:
– Твари собирались выпить твою кровь.
Челюсть моя отвисла. Буквально. Я сидел с открытым ртом. И, вероятно, с выпученными глазами.
– В каком смысле? – против воли вырвался идиотский вопрос.
– В самом что ни на есть прямом. Выпить, как тетрапак томатного сока. А упаковку выкинуть.
За окнами зашипел ливень. Мыши скребли где-то в других комнатах завода. И вдруг я почувствовал, что схожу с ума. Все, что окружало меня, что говорил Исикава, этот завод, ливень за окном, проклятые мыши, полумрак заброшенного здания, и в центре этих абсурдных декораций – хладнокровный убийца, безмятежно жующий золотистые кубики курятины, все это походило на горячечный бредовый сон. Да, я сходил с ума. С тремя сотрясениями это ожидаемо.
Исикава улыбнулся.
– Я не сумасшедший, к несчастью. Сколько раз я мечтал быть им.
Я помнил, что Исикава говорил мне не подбирать слова, когда убеждал меня, что он никакой не шизофреник с маниакальными наклонностями. Я тщательно обдумал каждое слово и спросил:
– Ты хочешь сказать, они были… э-э… вампирами?
Исикава поморщился.
– Не называй их так. От этого они становятся только сильнее. Твари сами придумали для себя это слово. Понравилось, видимо.
– Но подожди, ты что… – «Стоп. Не спеши. Взвешивай слова. Не зли его». – Ты серьезно говоришь? – «Черт! Не зли его!»
Исикава засунул в рот сразу несколько оставшихся кусочков мяса и, работая челюстями, медленно закивал. Затем вымыл посуду, поставил на огонь воду и всыпал рис.
– Ты не веришь мне. – сказал он спокойно, но я тут же поспешил переубедить его.
– Верю! Верю. Просто уточняю.
– Ох, как с тобой тяжело. Перестань пытаться угодить мне ответами. Сколько раз тебе говорить, что я не причиню тебе вреда. Само собой ты мне не веришь. Я бы сильно удивился, если бы было по-другому. Я отдаю себе отчет, что со стороны это звучит мягко говоря малоубедительно. Но чем быстрее ты поймешь, что я не опасен для тебя, тем быстрее мы сможем общаться нормально. Ты – первый человек, кому я рассказываю все это. Мне трудно. Непривычно. Возможно, я употребляю неправильные слова; возможно, начать стоило с чего-то другого. Помоги мне. Я прошу от тебя только одного – расслабься.