Очень сложно было осознавать, что теперь она совсем одна в этом мире. Мир ее семьи теперь сузился до ее одной. Мысли заполняли ее голову одна за другой. И этот день, не наводил больше не на какие размышления, как на самые тревожные и мрачные. Казалось, что девушка очень устала. Но не сможет заснуть. Однако София быстро провалилась в мучительный сон, который не как не хотел отрываться от реальности. Кошмары сменяли друг друга, и девушка проснулась утром в холодном поту.
Взгляд сразу упал на окно, в которое остервенело, хлестал дождь. Небо было затянуто тучами. Весь последующий день обещал не отличаться от мрачного утра. Встав и одевшись с помощью слуг в сиреневый наряд, девушка собрала белоснежные кудри в высокий хвост, и спустилась к завтраку. Там уже сидела вся царская семья. Царица и царь сидели напротив друг друга, их разделяли метры искусно вырезанной лозы винограда на деревянном полотне.
Когда София подошла поближе, увидела и сами громки винограда. За столом еще завтракали наследники царской семьи.
Анютка, рыженькая девчушка, пяти лет, в голубом платьице. И Юрий, худенький и бледный подросток с хиленькой, рыжей копной волос на голове. От постоянных болезней выглядел тот очень слабо, в отличье от крепкой, вечно жизнерадостной сестры. Все подняли голову от тарелки с едой, встретили Софию доброжелательными улыбками.
– Доброе утро, – заговорила первая царица. Это была женщина средних лет с густыми рыжими волосами, собранные в сложную, высокую прическу. Большие, зеленные глаза, выделялись двумя изумрудами на белоснежной, тоненькой кожи царицы. Спасали ситуацию только искусственный румянец на щеках, придавая лицу хоть какую ту розовинку и свежесть.
Губы царицы тоже был намазаны краской, придавая им чувственный объем. На хрупкой, тоненькой фигурки был одет закрытый темно – зеленый наряд из бархата.
– Присаживайся. Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась она у Софии. Девушка села за стол и ответила:
– Все хорошо. Спасибо за теплый прием, ваше высочества. И я очень благодарна за то, что разобрались с похоронами моего отца.
– Это наш долг, – решительно заговорил его высочество. – Твой отец, как истинный повелитель света, творил только добро. Он был мне другом, советчиком, спасителем. Народ его любил не меньше меня. Он достойно исполнял свой долг.