– Я король! Понимаешь? – он рванул ее за руки, привлекая к себе ее внимание еще больше и заставляя посмотреть себе в глаза.
В этом синем морском безумии творился едва сдерживаемый хаос, готовый в любую секунду вырваться наружу.
– Я уже не тот советник, с которым ты повстречалась полтора года назад, и который закрывал глаза на шалости адептки из Белявии, – проговорил он грубо, делая расстановку на каждом слове. – И ты уже не второкурсница. Ты, на минуточку – королева эльфов! Не будем вдаваться в детали, как это получилось, это уже есть и происходит сейчас. И хотелось бы тебе напомнить, что помимо приведенных тобой мадраев, у меня есть и другие безотлагательные дела.
Девушка молча слушала его недовольный выпад в свою сторону, наблюдая за переменами в его лице и неуверенно кивая. Еще немного и казалось бы он выпустит всю таившуюся бурю эмоций наружу.
Глаза Валерьяна были сужены, брови нахмурены. Мужчина недовольно поигрывал желваками. Он еще не закончил, и продолжил свои нравоучения тем же жестким тоном:
– За два дня ты переполошила все королевство своими выходками. У нас есть законы, которые требуется уважать, правила, которых нужно придерживаться, иначе за это грядет наказание. Его получит каждый, кто посмеет проигнорировать систему. Даже я, – добавил он в конце, давая понять, что правила едины для всех и никто не сможет им попустительствовать.
Лиска почувствовала недоброе предзнаменование, когда Валерьян замолчал, поджав губы. Меж бровей залегла суровая складка, в уголках глаз впервые она заметила несколько морщинок.
Казалось он только разминался, а сейчас начал говорить все, что было на душе.
– Ты вчера нарушила весь приветственный этикет, проигнорировала старейшин, всю знать! – выдохнул он. – Мне нужно было время, чтобы это сгладить, а ты выкидываешь новый финт – встаешь и уходишь, заявляя всем, что правила не для тебя. Хотя тебя Калиль предупредил о соблюдении этикета. Это очень важный аспект. Его нельзя игнорировать.
– Но я…
«… думала, что это не так важно!»
До нее только сейчас под его серьезным взглядом начало доходить, насколько она была невежественной по отношению к остальным. Ей казалось, что на нее не обращают внимания, а получилось, что все только и следят за каждым ее шагом, чтобы выявить очередное нарушение. Осознание, что она портила его репутацию перед старейшинами и знатью больно кольнуло в груди.