– Бабушка, давай мы завтра грибов наберём, а сегодня мы на речку сходим, рыбы половим.
– Вам бы только лоботрясничать, – сказала бабушка, но ласково, без злобы.
После обеда мы пошли в чулан, где у нас лежали вещи, и взяли удочки, маску и ласты.
– Ружьё потом возьмём, – сказал Борька.
Мы взяли старенькие велосипеды у бабушки в сарае. Подкачали шины и поехали на реку.
Река была неподалёку, в километре от бабушкиного дома. Тропинка бежала сквозь разросшийся иван-чай, и вокруг нас вились крупные слепни .
Пару раз я получил крапивой по рукам, но она обжигала мягко и почти не больно.
Вот и река. Вода в реке изумрудного цвета от ила на дне. Течение неспешное, неторопливое. Борька остановился около обрыва и посмотрел вниз на бегущую реку.
– Ну что, спускаемся, – Борька положил велосипед, схватил рюкзак и стал скачками спускаться вниз, поднимая ногами клубы пыли.
Глава пятая
Когда я оказался внизу рядом с ним, он всматривался в тёмную воду на заросшем кустами соседнем берегу.
– Как будто зверя видел крупного под кустами.
– Да разве тут водятся крупные звери? – я удивлённо смотрел на друга.
– А что, может, заплыл кто-нибудь из тёплых стран.
– Крокодил или бегемот, – я попытался улыбнуться, но улыбка вышла кислая.
– Ладно, давай маску и ласты, я посмотрю, что на дне там есть, – Боря уже разделся и стоял в одних плавках.
– Может, клад найдём, тут, говорят, купец своё золото утопил, в этих местах примерно…
Тут сверху раздался громкий голос.
– Убиться веником, Борька, ты, – на краю обрыва появился дед небольшого роста в огромных резиновых сапогах.
– Дед Евпатий, – проговорил Борька. И уже громко, чтобы услышал дед: – Здравствуйте Евпатий Кондратьевич!