Спустя несколько минут сирену выключили, и он был уже достаточно далеко от аудиторий, занятых под охоту, чтобы не слышать шум и голоса. Вася стоял посреди широкого холла на втором этаже. Он замер, надеясь услышать шаги или голос, но его окружала только тишина и почти кромешная темнота. Университет участвовал в движении за экономию энергии, и свет включали только там, где проводились лекции или собирались преподаватели, в то время как остальная часть здания не освещалась.
Вася разочаровано фыркнул – за такой прокол его подвесят вниз головой на стене Форта. В одних трусах. До зимы.
Он обреченно шел по кафельному полу под аккомпанемент гулкого эха собственных шагов, но вдруг остановился и снова прислушался.
Эхо переплеталось с тихим шипением. Такой же звук издает капля воды, попав на раскаленную сковороду. Воодушевившись, он побежал на звук и через пару минут оказался перед дверью женского туалета, которая еще по привычке из детства заставила его затормозить. Вася зачем-то учтиво постучал по ней и, не дождавшись ответа, глубоко вздохнул и потянул дверь на себя. Вся комната была заполнена густым белым паром, будто ватой.
– Есть кто-нибудь внутри? – крикнул он наудачу, хотя ему показалось, что голос не смог пробить эту ватную стену.
– Все так и было, когда я пришел! – донесся из глубины вибрирующий голос.
Вася резко закрыл дверь и достал рацию.
– Глеб! Второй этаж, северная лестница, быстро!
– Вас понял, мой генерал! Конец связи, – выплюнула рация вперемешку с помехами и щелчками.
Вася облокотился спиной о дверь и, наконец, заметил, как у него дрожат руки. Тело будто опускали в кипяток – жар медленно поднимался от щиколоток выше, стремясь к сознанию.
Он нашел феникса. В этом не было сомнений.
Ему хотелось кричать, прыгать, бить все вокруг, стрелять в стены и трахать секретаршу отца (ой), только чтобы выплеснуть эту волну жара, наполняющую его.
Глеб и еще двое прибежали меньше чем через минуту.
– В аудиторию его, – холодно сказал он охранникам. – И можете не нежничать.
Василий шел обратно, слыша крики и возню за спиной. Лохматого парня тащили по полу, заломив руки. Тот извивался, пытаясь сбить охранников с ног, и орал что есть мочи, удостоившись в итоге кляпа из дырявого носка Глеба.
Возможно, правильнее было принести анализатор сюда и провести анализ вдали от посторонних глаз, но Василий жаждал публики. Ему хотелось, чтобы как можно больше людей стали свидетелями его триумфа – поимки первого феникса за почти три года. Он сильнее сжал кулаки, чтобы скрыть дрожь, и оскалился.