– А ну отпусти Алёну! Ну мы сейчас тебе устроим! – племянники кинулись защищать меня, и врезали мужику куда попали.
А попали они в то самое место, которое мужик не так давно упаковал в ширинку. И тот снова загнулся от боли.
– Тикаем, – я подтолкнула своих защитников к двери нашей квартиры, и успела захлопнуть её прямо перед носом этого контуженного. – Капец, – выдохнула я, сползая на пол.
– Круто! – завопили восторженно племянники, а я же обхватила голову руками, и застонала.
Полная, блин, психоделика, а не ночь!
– Вань, будь другом, принеси мой телефон. Я пока встать не могу, – попросила жалобно.
Племянник метнулся в комнату, и через пару секунд смартфон уже был у меня в руках. Мальчишки решили не снимать с себя наряды привидений, и продолжили беситься. А я написала в наш чат с соседями:
«Ребят, отбой, заканчиваем! Извергиль нет дома, кажется. Тут такое произошло…»
– Вот так всё и было! – закончила я свой рассказ, и посмотрела на притихших соседей.
Сходку почему-то назначили у меня дома. Племянников не получилось уложить спать, потому и мальчишки здесь, как полноправные члены ОПГ.
– То есть, Жанны Степановны нет дома, и мы всё это зря устраивали? А где она вообще? Почти дом ведь не покидает, – возмутился Николай Игоревич Хомутин, мой сосед с первого этажа и уважаемый владелец строительной компании, на минуточку
– Может, её нет дома. А может… ну не знаю, – выдохнула я. – Говорю же: мы начали, дверь в её квартиру открылась, из неё полуголый мужик вывалился, а следом за ним какая-то размалеванная дылда. А Извергиль так и не показалась.
– Родственник, может?
– Может, – кивнула я. – Или… а что если это какой-то грабитель или убийца, которого мы спугнули? Просто никогда у Жанны Степановны гостей не было, племянник иногда заглядывал, но его я бы узнала. Не он это. Вдруг она там лежит в квартире без сознания, или вообще её убили с целью ограбить, а тут мы!
Я выдала свою мысль, и скрестила руки на груди. Тревожно как-то.
– А лицо у него было закрыто? Балаклавой, или хоть чулком? Ну, у мужчины этого, – спросил Николай Игоревич.
Я смутилась, вспомнив, на что я смотрела. Не на лицо, к своему стыду. Лица я вообще не видела, если быть честной. Зато задницу рассмотрела и в профиль, и в анфас.
– Не помню. Вроде лицо открыто было, но я не уверена, – смутившись, выдала я. – Ребят, – обратилась я к племянникам, – на лице того мужчины была маска или что-то типа того?