Райли не мог вспомнить, в какой из проповедей преподобного Тейта слышал эту строчку. Со временем утренние монологи отца по субботам слились в жужжащее месиво раскаяния, адского огня и вечных мук. Тем не менее сейчас Райли находил слова отца особенно пророческими и мучился с выбором, говорить ему правду или нет.
Самый простой вариант – сказать ложь, вертящуюся у него на языке, ложь, которую он придумал перед тем, как подойти к Джимми Корду. Она была простой и удобной и не требовала особых объяснений: Джимми Корд был засранцем, и Райли не любил его. Два заявления, которые сами по себе, вне контекста ситуации, вовсе не были ложью.
Джимми Корд, действительно, был конченым засранцем. Репутация Джимми вошла в анналы истории Стауфорда, когда в девятом классе тот ударил Майка Хенли головой об шкафчик. Майк Хенли попал в больницу с сотрясением мозга, а Джимми отправился на тренировку по футболу. Даже в своем юном возрасте Райли понимал, в каком направлении в Стауфорде дует ветер, поэтому солгать было проще.
А что насчет трудного варианта? Сказать правду? Райли боялся, что ему придется сообщить мистеру Майерсу что-то, во что тот не поверит.
Для мальчишки его возраста репутация была очень важна. Особенно в городе, где список друзей, род занятий и происхождение определяли иерархию. Райли давно установил свой собственный стиль поведения: он предпочел быть нелюдимом, который обедает в одиночестве, носит черные футболки с логотипами групп, о которых никто никогда не слышал, и красит ногти в цвет под названием «Сердце Сатаны». Он сделал все, что в его силах, чтобы восстать против существующего положения вещей, одновременно пугая своего отца и наслаждаясь горькой иронией того, что тем самым бросает вызов многим стереотипам Стауфорда. Все в школе знали, что Райли Тейт никого не любит.
Только это было не так. Он любил, правда, по-своему. И когда, между вторым и третьим звонком, он увидел, как Джимми загоняет Бена Тасвелла в угол внутреннего двора, в нем что-то щелкнуло.
Бен для Райли был кем-то вроде лучшего друга. Они выросли вместе в молодежной группе Первой баптистской церкви. То есть участвовать в ней их заставляли родители, и они терпеть не могли туда ходить. В остальном у Райли и Бена было мало общего, но их молчаливого союза из-за общей ненависти к церковной группе было достаточно, чтобы узы дружбы гарантированно крепли с годами.