– Так, говорите, у нас на связи пока будете? – уточняет майор с
карабином.
– Ну начальство так распорядилось, пока у вас свой флот не
образуется. Пока-то у вас в крепости, кроме надувных резиновых,
никакого водного транспорта нет.
– Как же нет? Есть в Ботном доме ботик Петра Первого. И весла и
мачта.
– А к слову, он в крепости настоящий или в Военно-морском
музее?
– В Военморе настоящий, у нас – реплика. Зато руками потрогать
можно.
– А что, вам действительно кошечек с деревьев снимать
приходится? – невинно спрашивает майор с СВТ.
– Вот сказал бы я…
– А вы как Лев Толстой – улыбаясь, – говорит Валентина. – Он,
когда в Севастополе батареей командовал, пенял солдатам за ругань
матную и говорил, что ругань таковая бессмысленна и речь портит. И
предлагал подчиненным вставлять такие же бессмысленные слова взамен
– вроде «Едондер пуп!» или «Эх ты, елфиндер!». Так в
севастопольском гарнизоне до революции ходили легенды о том, каким
страшным матерщинником был великий русский писатель: дескать, еще
молоденьким поручиком был, а как загнет – так и не повторишь!
Все посмеиваются, хотя я точно знаю такой факт в биографии Льва
Николаевича…
– Такой едондер пуп получается, что да – освинела публика до
безграничности. Вызывали последнее время и на кошечек. Мы уже
думали американский вариант отработать – Игорек, когда в США был,
закорешился с пожарными. А пожарных задолбала бабка одна: ее котяра
любил на дереве сидеть, и старая ведьма все пожарных вызывала. Они
к ней каждый день ездили. Ну как это в Америке – приезжает куча
пожарных с сиреной, красиво разворачивают лестницу и кота
торжественно снимают под аплодисменты… А в последний раз котяра
после снятия с дерева сдуру уселся сзади машины. У колеса. А
машине, чтоб развернуться, пришлось задом подавать. Жирный был кот,
ленивый. Американцы божились, что это случайно вышло, и они страшно
переживают, но наш сотрудник им не поверил.
Еще посмеялись. Один из эмчеэсовцев начинает связываться по
рации, после коротких переговоров поворачивается:
– Сейчас машина будет. Задачи какие?
– Задач много. Первое – договориться о взаимодействии. Телефоны
вот-вот отрубятся, так что со связью надо решать быстро и внятно.
Вы в любой момент получите приказ – и фьють, поминай, как звали. А
нам деваться некуда. Связь будет майор пробивать – он спец. Дальше.
Пара посудин кроме вашей тоже нужны. До ледохода две недели, так
что многое можно успеть. Это я обеспечу. Потом с оружием
разобраться. Ну и доктора, Валентину Ивановну, видно, придется
оставить. Тем более роддом меньше других отделений пострадал, ей
рожать скоро. Да и условия для лабораторной работы тут лучше, а
отрядный медик договорится, чтоб наших пациентов тут принимали.