Спускаюсь обратно. Каптри смотрит на Адмиралтейство и играет
желваками… Трогаю его за плечо. Вздрагивает, приходит в себя. Даем
полный ход, а он все смотрит на Адмиралтейство…
Я снимаю лестницу в силовое отделение моста: на лестнице перед
дверью стоит добрый десяток зомби. И наверху толпятся. Странно.
Пришвартоваться не к чему, потому буксир прижимается к ледовому
полю у Петропавловки. Лед немного хрустит, но выдерживает. Второй
военмор из экипажа прихватывает здоровенный канат и аккуратно по
покрышкам сходит на лед. Прихватывает канатом дерево на пляже.
Интересно.
Дальше аккуратно спрыгивает каптри и помогает слезть мне – с
камерой. По весеннему льду идти не опасно, но неприятно.
В глаза бросается новодельная постройка, слепленная из всякого
разного. Она больше всего напоминает… точно (!) – старомодный
сортир типа «люфтклозет», только в исполнении дивизии «Генрих
Геринг»: не меньше чем на полста посадочных мест. Явно под
руководством седого сапера соорудили это на оконечности Заячьего
острова, чтоб течение сносило все гамно долой. Обходим это
сатанинское строение: по запаху – точно сортир. Уже обновили. Люди
снуют из Невских ворот и обратно.
Входим в ворота, двигаемся к штабу.
Что заметно сразу – народу прибавилось резко. Такое впечатление,
что Петропавловка битком набита. И как положено при скоплении
народа, замусорено уже все. Какие-то палатки, навесы чуть ли не из
штор и много-много людей. А ведь еще прибывают и прибывают.
В штабе бедлам, несмотря на двух часовых у входа – публика
толпится здесь особенно густо. Нас пускают. Толпа, увидев каптри,
оживляется, но он, не задерживаясь, проскакивает за мной. Комендант
сидит багровый – похоже, тут только что была ругань.
Седовласый мэтр как будто отсюда и не уходил, у него вид
оскорбленной добродетели, которой только что плюнули в душу. Потом
высморкались туда же и прошлись в грязных ботинках.
– Какого черта, где вы шляетесь? Тут нам вздохнуть нечем, а
медицина ездит, изволите видеть, в круизы! Морские путешествия!
Вчера и сегодня умерли три человека из беженцев! Не считая
карантинных! Я вам сказал, оборудовать медпункт или нет? –
взревывает тремя медведями Овчинников, увидев меня в дверях.
А вот хрена я буду оправдываться! Орать тоже не стоит,
коменданта все это время, пока я в Кронштадте был, тут жарили на
медленном огне, причем со всех сторон.