– Ну если ты не шутишь, то сырое мясо так просто не откусишь…
Так что челюсти понятно…
– Слушай, позвони родителям, а! Пусть они пока особенно из дому
не выходят! Только так… осторожненько… Не хотелось бы, чтоб они тут
же примчались на деток сумасшедших любоваться…
– Принято. Позвоню. И тебе тоже.
– Отбой, связь кончаю.
…Родители уже убыли на дачу. Чтоб нам не мешать. Жениться уже бы
нам пора, а мы с братцем все вольными казаками. Нам ненавязчиво
намекают, что пора бы и о внуках подумать.
Южан в пример ставят. Нет, все верно, оно, конечно, и надо бы.
Но пока еще можно не впрягаться в семейное тягло – почему б и не
пожить в собственное удовольствие.
Дача – обычный деревенский дом предвоенной постройки. Деревня –
забытая Богом дыра в Новгородской губернии. Но родителям там
почему-то нравится. Вот со связью там хреновато – всучил я им
мобилку, но пользуются они ею с опаской, да и прием неуверенный.
Особенно утром…
С третьей попытки дозвонился. Трубку взяла мама. Это хорошо. Она
не то чтоб разумнее отца, но с нею договориться проще. Отец
фыркнет, выбросит из головы и сделает все по-своему. Маму убедить
легче.
Разговор получился короткий – они переживают, что минута
разговора стоит как буханка хлеба, но вроде удалось убедить не
болтаться сегодня вне дома. Ну да и погода у них с утра мерзостная,
так что удержать отца будет несложно.
Ага, чайник засвистел! Свисти, свисти, гад! Я еще посмотрю –
пить сегодня чай или нет.
Ладно, выпью. Правда, в холодильнике брать нечего. «Оскудела
Земля Русская!» Надо бы в магазин после работы забежать… Ничего,
хапнем пустого чаю. Не впервой.
И все же что там с братцем? Если б это была шуточка, родителей
бы он втягивать не стал. Ну-ка, еще до выхода на работу есть
время.
– Ага?
– Ты не обижайся… Не то что я тебе не верю…
– Или верю. Хотя я тебе не верю! Ты чего хотел-то? Я бы тебе не
поверил, перевернись ситуация зеркально. Ну?
– Ты говорил, что там твои приятели из милиции рядом. Может,
дашь с кем поговорить?
– Слушай, попробую…
Дальше я пару минут слышу, как он уламывает кого-то, говоря, что
я его брат, ни разу, не журналист, никакой огласки, никаких
фамилий, никакой записи…
Уломал наконец.
– Что тебе нужно? – Голос неприветливый, даже, пожалуй,
неприязненный, с хрипотцой.
– Брат рассказал такое, во что не верится. Хотел бы понять,
свихнулся брат или и впрямь там чертовщина.