Август понимающе кивнул и задумчиво пожевал нижнюю губу.
– Так давай я привяжу тебя к кровати? – Пожав плечами он плотоядно ухмыльнулся. – Как бы странно это сейчас не прозвучало.
Лив напряженно расхохоталась, но его слова заставляли задуматься. А почему бы, собственно, и нет?
– Вообще-то, да. Давай. Пожалуйста, – в тон ему, плотоядно ухмыльнулась и Лив, неосознанно копируя мимику его лица. – Как бы странно это не прозвучало.
– Только Ами не рассказывай. А то она подумает, что я к тебе приставал, и начнет бегать за мной с вилами и факелом.
– Тебе же не страшен огонь, – хихикнула Лив.
– Мне страшна Ами.
Есть люди, которые свято верят в то, что успешность их дня напрямую зависит от того, с какой ноги ты встал утром с кровати. Лив не верила в приметы. Но она точно знала, что проснуться утром привязанной к кровати без возможности пошевелиться – явно не к добру.
Особенно если за всем этим наблюдают чьи-то чужие, усталые зеленые глаза.
Увидев Августа, как ни в чем не бывало, сидящего напротив ее кровати на стуле, с миской и ложкой в руках, Лив потеряла дар речи. Она просто не знала, какими словами можно назвать этого человека, который то преследовал ее, то отталкивал. Снова и снова. Так они и смотрели друг на друга, не проронив ни слова. Она, привязанная простынями к кровати в одной пижаме. И он, жующий хлопья в молоке, в своем извечном черном костюме. Интересно, он его вообще снимает?
– Даже не попросишь, чтобы я тебя развязал? – Первым заговорил он, закидывая в рот очередную ложку завтрака.
– Сначала попрошу тебя объяснить, что ты здесь делаешь. Мы же договорились, что я позвоню тебе, когда проснусь, чтобы ты меня освободил, – ее голос все еще хрипел после сна. – И вообще, тебя не учили, что чавкать неприлично?
– Что ж, – Август отставил свой завтрак на соседний стул и вальяжно развалился на своем, закинув руки на спинку. – Раз тебе и так удобно… Отвечаю: я пришел, чтобы посмотреть, что не так с твоим лунатизмом. И я не чавкал!
Все раздражение вмиг покинуло ее. Он что, просидел тут целую ночь, чтобы разобраться в ее проблеме?
– И что скажешь? – Лив было дернулась, чтобы сесть, но простыни не далии ей этого сделать. – Ладно, развяжи меня.
– Скажу, что ты говорила во сне.
Нахмурившись, Август подошел к кровати и принялся развязывать узлы. Позабыв спросонья о его особенности, Лив на автомате одернула руку, почувствовав жар на коже. По ощущениям, как керамическая кружка с кипятком внутри. До ожога далеко, но ощутимо. И это сквозь защитную одежду. Насколько же горяча его неприкрытая кожа? Краем глаза, она заметила досаду на его лице. Стало стыдно, ведь он явно парился по этому поводу. Оставшиеся узлы он развязывал, старательно избегая контакта с ее кожей.