– Когда-нибудь ты об этом пожалеешь, – Кристиан передернул затвор, явно не разделяя искусственного усложнения заказа.
– Ну ничего, у тебя же всегда с собой племенной топор, – Джон загрузил в держатели на жилете три боевых стимулятора.
– С твоими шуточками окажешься когда-нибудь на праздничном столе моей семьи, – Кристиан закрепил титановый тактический топор «Брейдокс» на поясе.
– Без проблем, если бы у тебя, кроме меня, была семья, – они переглянулись и легкой поступью отправились на задание.
Пока они спускались на лифте в гараж, Джон смотрел на гладко выбритый затылок Кристиана, стоящего несколько впереди, и ему показалось, что он видит собственное отражение.
– Что пялишься? – прервал его философские размышления Кристиан.
– Твоя лысина будет бликовать от фонарей. Ты бы так не натирал её перед рейдом, – сказал Джон, протискиваясь вперед.
– Шапочку мне подари, а то батрачу на тебя который год, даже спасибо не сказал, – неохотно пропустил его Кристиан.
– Обязательно. Тебе голубую или розовую? –
– Сам выберу, а то от твоего вкуса даже встреча со смертью как бразильский карнавал, – подмигнул ему друг.
– Значит голубая, – подытожил Джон.
В гараже их ждал темно-синий Сharger 2030 GA, так как на задание они предпочитали ездить быстро и стильно. Слабо освещенные улицы Нижнего города мелькали за окном. Выехав на эстакаду, Charger быстро набрал крейсерскую скорость, но даже после этого пустынные районы внизу не спешили сменяться ещё живыми. Когда-то в третьем кольце города Утренней зари проживало более 100 млн. человек, теперь же их осталось от силы 25-30 млн. В связи с этим, с каждым годом на освещение города выделяли всё меньше средств, в то время как наверху всё продолжало светиться, как круглогодичная рождественская елка. Хорошо хоть дороги ещё были в отличном состоянии, что позволяло друзьям не отвлекаться от своих мыслей, навеваемых приятным метрономом 3,5-литрового двигателя. Каждый из них уважал и чувствовал тишину другого. Джон прекрасно знал, что сейчас Кристиан думает о девушках из Дома Любви, как и раньше он думал о других девушках. В этой любвеобильности Кристиана было что-то неподдельно-детское, почти наивное, о чём бы Джон хотел бы сказать, что он это уже потерял, но самом деле никогда и не имел. Кристиан просто наслаждался самим присутствием девушек в своей жизни, не торопясь срывать их, если вообще вспоминал от восторга о такой возможности. При этом каждой новой звездочке на небосводе любви он искренне радовался, как в первый раз. Для Джона всегда важно было состязание мужского и женского, как будто ему было мало противостояния в обычной жизни. Всё это питало самую белую зависть к Кристиану, которую только можно было вообразить в сером Нижнем городе.