– Как? – вот и все, что ей удалось выдать.
Странный вопрос снова отправляет меня назад, в тот кабинет.
– Судя по стонам, с большим удовольствием, – нервно хмыкаю и с грохотом отставляю кружку.
– Прости, – виновато выдает подруга, – глупый вопрос был.
Мы снова молчим. А что еще сказать? Моя идеальная жизнь рухнула в один момент. Еще сегодня утром счастливая провожала мужа на работу, говорила, как сильно люблю, а сейчас пытаюсь понять, как жить дальше. Как собрать себя по частям? Есть ли универсальное лекарство от нестерпимой боли? Только клещами вырывать из сердца эту занозу.
– И что думаешь делать?
Вопрос, наверное, логичный, и ответ на него уже есть. Я не смогу простить, как бы сильно ни любила, как бы ни хотела снова почувствовать его тепло и заглянуть в любимые глаза. Нас больше нет и не будет.
– Подавать на развод, – отвечаю, чуть помедлив, и чувствую горечь от этих слов.
– Ладно, сейчас ты не в том состоянии, чтобы говорить или нормально думать.
– Я не передумаю, если ты об этом, – это первая фраза за вечер, которую я произношу с пугающей уверенностью.
– Не об этом, Машунь, о том, что вам все равно придется поговорить.
Киваю и одновременно вздрагиваю от ужаса.
А смогу ли? Что сказать изменнику? Я люблю тебя, а ты все уничтожил? Опять хочу разрыдаться, но слез уже нет.
Смотрю, как Ритка медленно поднимается из-за стола, хочет что-то сказать, но ее перебивает громкий стук в дверь.
Гадать не приходится, мы обе понимаем, кто стоит за дверью.
Маша
Мы притаились, а стук и не думал прекращаться. Такими темпами он выбьет дверь.
– Сиди тихо, я выпровожу его, – шепнула Ритка и сделала заспанный вид, словно этот грохот заставил ее подняться из постели.
Как же я благодарна подруге. Сейчас у нас с Германом разговора все равно не получится, в голове такая каша, что и двух слов не свяжу, а сказать хочется много, еще больше спросить.
Не могу усидеть на месте. Крадучись подхожу к кухонной двери, замираю, полностью обращаясь в слух. Вот Ритка поворачивает ключ и громко зевает, а я перестаю дышать.
– Гера? – удивляется подруга.
Умоляю, только не переигрывай. Она ведь даже врать никогда не умела, актриса из нее очень посредственная, Ритка сама так говорит.
– Привет, Рит, а Маша у тебя?
Все вокруг перестает иметь значение.
Родной голос звучит приглушенно, слегка надрывно и взволнованно. Я растворяюсь в нем без остатка. Представляю лицо самого любимого человека, его мягкую улыбку и насыщенный цвет карих глаз. У него такой мягкий голос, который хочется слушать без конца.